— Да, мы тут как раз говорили… — начал Шон.
— А я слышал, слышал, у нас же слух острее. И вправду ведь — я ж не представился. Кардамуд. — Он галантно склонился, подогнув левую переднюю лапу.
— Шон.
— Анита. Вот скажи, Кардамуд, а зачем тебе Жезл?
Дракон засопел, взвивая прошлогоднюю хвою. Пламя костра задергалось. Кардамуд переступил с лапы на лапу.
— Ну… Это история уходит своими корнями в далекое прошлое, — наконец пояснил он, опускаясь на землю. — История деликатная, я бы даже сказал щекотливая, и мне не хотелось бы…
— Ну ладно, если щекотливая… — разочарованно протянула ведьма, которой, конечно, немедленно страсть как захотелось узнать подробности.
Однако дракон, не слушая, уже погрузился в собственные мысли и задумчиво пророкотал:
— Все дело в моей подруге Мелоните… У нас, драконов, не слишком распространен моногамный брак, но когда я встретил ее… Мелонита — само совершенство, упоительная идеальность, безупречное… э… безупречная безукоризненность. Познав ее… это совершенство, в смысле, обретя, м-да… короче говоря, познакомившись ближе, я обрел счастье!
Должно быть, хвост дракона по-прежнему метался — из тьмы со стороны филейной части доносились скрип и хруст веток.
— Я даже остался с ней в храме. — Кардамуд покачал головой. — Я, бывший дотоле вольным скитальцем и бродягой…
— В храме? — переспросила Анита, швыряя палочку от леденца в костер.
— Ага, да, в нем. Мелонита, она сторожит какое-то святилище, забытый храм. Хрен знает, что там за храм, жрецы давно оставили его, а может, и вымерли… Но Мелонита дала обет… У нас, драконов, такое случается… И я остался с ней. Мы были счастливы, мы жили напряженной… э… соразмеренной и гармоничной жизнью. Чего же еще желать дракону… Мы с Мелонитой жили друг для друга…
Дракон надолго замолчал.
— Началось все недели три назад, — заговорил он вновь. — Я стал замечать, что Мелонита недовольна. Возраст мой еще не тот, чтобы… ну, вы понимаете?
— Э… Кардамуд, если тебе не хочется об этом говорить… — промолвил Шон. — Нам вовсе незачем знать…
— Нет-нет! — Позади дракона раздался оглушительный треск — там упало сломанное у основания дерево. — Простите, это я хвостом… Так вот, Мелонита… Она стала поистине неутомимой… Она так любит меня, моя Мелонита! И я готов на все ради нее! И вот вдруг выясняется, что я… Ну то есть все, кранты, больше ничего не могу… Кошмар!!! Вы понимаете, да, понимаете?
Кардамуд всхлипнул, краем крыла смахнул слезу размером с кулак и продолжил:
— Всем известно, что знаменитый Жезл способен помочь в этой напасти. Я вызнал, что чародеи, владевшие им, доверили реликвию Валдо Мосину… Он потом сказал: подарили. Не исключено, что сами чародеи так не считали… Кстати, а почему Жезл оказался у вас?
— Да вот, с Мосином, понимаешь ли, стряслась беда… — ответила Анита.
— Что? Он умер?
— Скорей наоборот… — возразил Шон. — Обрел бессмертие. Но он доверил Жезл нам, могу поклясться. Слово дворянина!
— Ну, как бы то ни было, я прилетел к Валдо, попросил его одолжить Жезл… Я не знал, что он доверил реликвию столь замечательным хранителям. Так вот, я просил Валдо, умолял… Он не отказывал, представьте себе, но и Жезла не отдавал! Знаете, — дракон доверительно понизил голос, — теперь, после того как чародеи напали на дворец, я думаю, что лорд Мосин хотел использовать меня против них. Они-то доверили ему Жезл Страсти, чтобы он сверг королеву и отдал им страну, так шептались конюхи, я слышал… О, я много чего слышал из окошка конюшни, ведь у нас такой тонкий слух. А Валдо был себе на уме… Простите, вы его доверенные хранители…
— Ничего, ничего, — подбодрил Шон. — Мы только накануне появились в королевстве. С Жезлом — это вышло случайно, рассказывай дальше…
— Перст судьбы, знамение рока! — воскликнул дракон. — Так вот, Валдо обучал собственных чародеев, объявил турнир, чтобы навербовать лучших воинов… Вы ведь слыхали о турнире? Конюхи говорили, что это будет нечто выдающееся… Должно быть, лорд готовился к атаке гендерных, не хотел Жезл отдавать. Вот и меня намеревался использовать, по всей видимости… Боевой дракон — залог успеха кампании! Но меня это не волнует, мне важно было заполучить Жезл…
Кардамуд выдохнул клуб густого дыма и вновь смахнул слезу.
— Ради нее, моей драгоценной Мелониты… О-о-о… не для меня, для нее, чтоб она была счастлива… А счастливая Мелонита — это что-то с чем-то, доложу я вам. Она расцветает, как нежный цветок, прямо на глазах становится… Эх, да что там говорить!