Рисунок четвертый: «Голодный иноходец рвется к кормушке». «Дева, возлегши на ложе, крепко обнимает возлюбленного, будто хочет привязать его к себе невидимой вервью. Он же, приняв на плечи ее ножки, устремляет нефритовый пест в глубины инь, нисколько не отклоняясь от намеченного пути. Влюбленные уже приблизились к вершине блаженства. Полузакрытые очи устремлены друг на друга, и ловят возлюбленные один другого устами, будто намерены проглотить язычок. Мастерство художника в рисунке проявилось просто бесподобно!»
Рисунок пятый: «Два дракона утомились в битве». «Дева опустила главу на подушку. С бессильно вытянутыми руками она лежит вся обмякшая, ее тело будто из ваты. Возлюбленный, положив голову ей на плечо, находится в такой же расслабленной позе. Они оба только что переступили пороги блаженства, поэтому их души витают гдето далеко. Оба погрузились в сладкие грезы и ждут, когда после бурных деяний, они обретут покой. На первый взгляд, кажется, что они умерли, но все же в их телах заметны признаки жизни. Рисунок позволяет читателю представить те высшие радости, которые ожидают влюбленных».
Этот рисунок вызвал в груди молодой жены волнение. Между тем Вэйян уже перевернул новую страницу. Внезапно Юйсян оттолкнула альбом рукой и, стремительно поднявшись, воскликнула:
— Отвратительная книжонка!.. Читай ее сам, а я пошла спать! Мне от нее стало невмоготу!
— Дальше ты увидишь самое интересное! Давай досмотрим до конца, а потом отправимся спать!
— Но почему непременно сегодня? Можно досмотреть и завтра!
Вэйян догадался, что жена по всей видимости пришла в возбуждение. Он ее обнял и запечатлел на ее устах поцелуй. Надо вам знать, что прежде, когда муж ее целовал, губы жены всегда были плотно сжаты. Как муж ни старался их разомкнуть языком, у него ничего не получалось. Сейчас ее алые губы сами раскрылись, обнажив белоснежные зубы, и он увидел меж ними пунцовый язычок. Это случилось впервые за целый месяц их супружеской жизни.
— Душа моя! — воскликнул Вэйян. — Не будем медлить! Сделаем все, как на первом рисунке, только вместо искусственной горки используем кресло. Ты согласна?
— Но это же не по-людски! — Юйсян как будто рассердилась, но только для вида.
— Вполне возможно, но зато это хорошо согласуется с деяниями небожителей, коим мы на короткое время уподобимся! — проговорил Вэйян и принялся распускать у нее пояс. Юйсян сделала вид, что противится, а сама прижалась к его плечу и позволила без особых усилий снять верхние штаны. Его руки почувствовали горячую испарину ее тела. «Как видно, «весенние картинки»[309] дали о себе знать!» — подумал муж. Он быстро разделся. Нефритовый пест был готов устремиться в недра стихии инь, но тут он подумал: «Надо прежде совлечь с нее кофту!»
Рассказчик, объясни, почему Вэйян снял кофту позже, чем штаны. Надо вам знать, любезный мой читатель, что Вэйян был великим мастером своего дела. Он прекрасно понимал, что, сними он сначала кофту, жена непременно бы застыдилась, хотя она сейчас и пребывала в любовном волнении, и ему пришлось бы потратить немало усилий, чтобы добиться успеха. Вот почему хитрец начал с самого главного в одежде, поскольку остальное освободить не представляло сейчас большого труда. В военном деле сей маневр называется «Послать солдат для захвата главаря в его собственном логове».
Юйсян лежала в его объятиях совершенно нагая, но ступни ее маленьких ножек были прикрыты особым футляром. Интересно знать, почему? Потому что такой футляр скрывает пальчики спеленутых ног, которые, как вам, наверное, известно, со временем искривляются, что, разумеется, не вполне красиво. Женщина к своим ножкам относится весьма ревниво. Маленькая ножка (всего в три цуня), закрытая таким футляром, становится изящной, похожей на «золотой лотос»[310]. Без подобного футляра женская ступня напоминала бы цветок, с которого опали лепестки. Ясно, что своим видом он никого прельстить не может. Вэйяну, разумеется, были известны все эти секреты. Освободив жену от одежд и раздевшись сам, он, как говорится, привел в порядок боевые знамена, а также подготовил все свое оружие и устремился в битву, стараясь отыскать путь к сердцевине нежного цветка. Он действовал точно так, как было изображено на первом рисунке. Юйсян, опершись на подлокотники кресла, встретила мужа достойно, сразу же подчинившись натиску его оружия. Влево-вправо, вправо-влево летало копье воина, но повсюду его ожидала достойная встреча. Вдруг Юйсян показалось, что изнутри ее точно обожгло кислотою. Странное ощущение: трудно выдержать, но еще труднее прервать.