Необходимо в заключение дополнить эту картину некоторыми подробностями.
Ешевский сообщает: «В Трире сожжено 7000 с лишним колдуний и чародеев, в Тулузе также огромное число. В Женеве за три месяца 1513 г. сожжено 500 человек. В небольших епископствах Вюрцбург и Бамберг, где верховная власть находилась в руках духовного лица, сожжено в первом почти 800 человек, а во втором — 1500. Даже возраст не спасает от страшного наказания: сжигают по обвинению в колдовстве виновных 11, 15, 17 лет. Один из светских судей, осудивший во время своей судебной деятельности в Лотарингии более 800 человек, горделиво говорил: "Мой суд был так хорош, что шестнадцать из схваченных и представленных суду, не дождались его и удавились"».
В Германии серьезные преследования ведьм начались только с 1448 г., когда два доминиканца, Яков Шпренгер и Генрих Инститорис, получили от Папы Иннокентия VIII известную буллу «Summis desiderantes», дававшую им полномочие преследовать и искоренять ведьм. Этот Папский акт описывал союзы ведьм и чертей и все видимые деяния ведьм как действительные факты и предписывал всему духовенству оказывать содействие инквизиторам. Но, несмотря на это, процессы о ведьмах нелегко входили в обычай, так как никто не верил басням, которые возведены были в догмат главою римской церкви.
Первый вопрос, постоянно всплывающий здесь, гласит: почему безумное дьявольское суеверие обращалось преимущественно против женщины, почему всегда говорили о ведьмах, а не о колдунах. Что касается специально Германии, то существенная причина этого явления заключается в положении древнегерманской женщины в религии. Женщина считалась жрицей, всегда находящейся в союзе с божескими силами. Ведьма являлась до известной степени наследницей германской жрицы.
«Германцы— говорит Тацит, — видели в женщинах что-то святое и пророческое».
Ешевский по этому поводу замечает: «Они просили у них советов, они слушали их замечания; некоторые женщины, например Ауриния, и в особенности Веледа, пользовались у древних германцев огромным влиянием. Пророчица Веледа, из племени Бруктеров, играла огромную роль в борьбе германцев с римлянами при Веспасиане. К ней обращались вожди за советом, к ней отсылали они трофеи, отбитые у римлян. Женщины занимали некоторые жреческие должности… В женщине германец предполагал что-то высшее, какое-то второе зрение, способность иногда видеть дальше мужчины, способность общаться с высшим миром, недоступным мужчине…»
Гораздо важнее, однако, другой фактор, касающийся всех стран. Этот фактор заключается в обусловленном учением о первородном грехе презрительном отношении к женщине. «Через женщину в мир вошел грех», «женщина есть воплощение греха», «всякий грех от женщины», «объятия женщины подобны западне охотника», «всякое зло ничто в сравнении с женщиной». Так гласят главные положения христианства, и церковь комментировала их сообразно своему аскетическому мировоззрению с неисчерпаемым разнообразием. Отсюда только один шаг к убеждению, что женское начало — врата, ведущие в ад. А это один из главных пунктов веры в ведьм и «Молота ведьм». Благодаря тому что женщина вступает в любовную связь с дьяволом, ад подчиняет себе душу человека.
Одна из самых длинных глав «Молота ведьм» обосновывает это положение. Это та чудовищная глава, где каждая строчка представляет собой глумление над женщиной. В ней встречаются и все вышеприведенные афоризмы, и ими автор отвечает на вопрос: «Почему подобные гнусности встречаются у слабого пола чаще, чем у мужчин». Однако последнюю решающую причину того, что преимущественно женщины предаются дьяволу, авторы «Молота ведьм» находят в их ненасытном сладострастии:
«Подведем итог: все это делается из плотских вожделений, отличающихся у них ненасытностью… Вот почему они имеют постоянно дело с демонами, которые должны удовлетворить их похоть».
При таких условиях немудрено, что всякая падкая до мужчин женщина подозревалась в том, что она ведьма. Ддя удовлетворения своей половой потребности она нуждается в сверхчеловечески сильном помощнике, которым мог быть только дьявол. Впрочем, так же часто положение это вывертывалось наизнанку и похотливость считалась делом дьявола:
«Ведьмы — это те, кто из-за значительности своих преступлений обычно называются malefici, или носителями зла[193]. Эти ведьмы с соизволения Господа возбуждают стихии и смущают умы людей, не очень верующих в Господа. Не применяя никакого яда, они убивают с помощью великой силы своих заговоров… Они вызывают дьяволов и ухитряются так возбудить их, что те начинают убивать их недругов с помощью злых уловок. Ведьмы используют кровь своих жертв и часто оскверняют трупы мертвых… Применяя черные искусства, ведьмы смешивают кровь с водой, чтобы цвет крови мог скорее вызвать дьяволов, поскольку, как говорят, дьяволы любят кровь» (Грациан, «Decretum»)[194].
194
Перевод