ДЭН. Значит, ты хочешь ехать в город в грязных трусах?
ДЕБ. А ты хочешь, чтобы я ходила с голыми причиндалами?
ДЭН. Ну, Деб, если тебе это нравится… Если человеку приятно, я не против.
ДЕБ достает из корзины грязные трусы и начинает в них влезать.
ДЭН. Очень сексуально.
ДЕБ. Возбудиться из-за грязных трусов? Ну, ты больной, Дэн.
ДЭН. Мне нравятся твои груди.
ДЕБ. Спасибо. (Пауза). Я то сказала?
ДЭН. Да пошла ты.
ДЕБ. Теплые у тебя ко мне чувства.
ДЭН. А кто сказал, что они были?
ДЕБ. Ты знаешь сам: были и остались.
ДЭН. Тогда зачем сомневаться?
Офис ДЭНА. ДЭН разговаривает с воображаемым коллегой.
ДЭН. …нет, подожди секунду. Подожди секунду, хочу тебе сказать. Знаю, что ты считаешь, и говорю, мне не нравится, что ты поносишь парня, который является моим другом. Хочешь, я расскажу тебе один случай, хорошо? Едем мы однажды с ним в лифте на шестой этаж, время — шестой час, я опаздываю — моя цыпа давно меня ждет (у меня с ней свидание), я нажимаю на кнопку, а лифт не идет. Не идет и не идет. Тогда я прислоняюсь спиной к стене и херачу по полу ногами — раза три, четыре (я и вправду спешил). А он, он обнимает меня за плечи, успокаивает и говорит: «Дэн, Дэн, не требуй любви от неодушевленных предметов.» (Пауза). Как тебе? (Пауза). Потому-то я и не хочу, чтобы ты поносил Берни Литко.
ДЭН и ДЕБ в постели. Поздний вечер. ДЕБ спит.
ДЭН. Дебра. Деб. Деб. Ты проснешься? (Пауза). Ты спишь? (Пауза). А я не могу. (Пауза). Ты спишь? (Пауза). А? (Пауза). Ты спишь, Деб? (Пауза). О чем ты думаешь? (Пауза). Деб. (Пауза). Я тебя разбудил?
Кинотеатр. ДЭН и БЕРНАРД смотрят порнофильм.
БЕРНАРД. Не говори мне, будто это член того парня. Что бы ты не думал — не говори. Это не его член. Скажи, что не его, Дэн.
ДЭН. Его.
БЕРНАРД. Не хочу это слышать.
ДЭН. Потому что его.
БЕРНАРД. Не хочу это слышать, а потому не говори. Такой длинный не только у него. Если это его член, прихожу домой и вышибаю себе мозги.
ДЭН. Вероятно, он работает с дублером.
Пауза.
БЕРНАРД. Я этого не вынесу. Блин, я просто не могу. Смотри на ту телку!
ДЭН. Какую?
БЕРНАРД. Какую? Ту, которая чем-то похожа на эту, как ее, твою эту…
ДЭН. На Дебру?
БЕРНАРД. Точно.
ДЭН. Какая из них?
БЕРНАРД. Вон та.
ДЭН. По-твоему, похожа?
БЕРНАРД. Угу. Понял, что я имею в виду?
ДЭН. Нет. Считаешь, она ничего?
БЕРНАРД. Ничего? О чем, блин, ты говоришь! (Пауза). Ты, блин, знаешь, что в кино теперь многое изменилось.
ДЭН. Да.
БЕРНАРД. Я хочу сказать, что сюда приходят всякие онанисты: закроются газетой «Трибьюн», сидят и дрочат. Еще в первом ряду.
ДЭН. Дрочить под самой великой в мире газетой?
БЕРНАРД. Такое говно и приходит. Подожди. Подожди-ка секунду и взгляни, блин, на это.
ДЭН. На что?
БЕРНАРД. На эту остановочку. Они меняют мизансцены… и меняют угол съемки. А знаешь зачем? Знаешь? Затем, что этот парень кончил, вот меняют угол, немного выжидают, и такое впечатление, будто он трахается часами. Усек?
ДЭН. Угу.
БЕРНАРД. А ведь часами трахаться нельзя, а?
Пауза.
ДЭН. Да-а, как изменились люди.
БЕРНАРД. Сейчас будет уйма всякого говна. СМОТРИ ЖЕ! ТЫ ВИДИШЬ! И ТЫ, БЛИН, ЭТОМУ ВЕРИШЬ? (Пауза). А ведь сосет — и это абсолютная натура. А та — у собаки. Мерзость. (Пауза). Да, я действительно так думаю и не стесняюсь об этом заявить!
ДЭН и ДЕБ в их квартире. В разгаре спор, продолжающийся всю ночь.
ДЕБ. Да заткнись.
ДЭН. Я должен заткнуться, я? А кто говорит двенадцать часов подряд?
ДЕБРА с неприязнью от него отстраняется.
Ля-ля — тополя. Господи. Некоторые приходят домой с «Трибьюн», а ты приходишь со мной. Все прекрасно. Секс, болтовня, жизнь, все. Пока ты не начинаешь доставать — по-твоему, так лучше. Сама не знаешь, какого хрена хочешь. Давай, отталкивай меня, оттолкни. Почему бы тебе не подумать о том, что с нами происходит.