К ее изумлению, она поймала на себе его пристальный взгляд. Казалось, он читает ее мысли. Данни похолодела.
Чертовски злая на самое себя, она принялась за тушеную баранину с чесноком и картофелем, запивая все это вином «Шардонне». Айвен продолжал наблюдать за ней, явно получая удовольствие от этого. Данни хотелось закричать, чтобы он не смотрел ей в рот, иначе она подавится куском мяса. Помимо воли, ее промежность стала горячей и влажной, а в набухшем клиторе возникла учащенная пульсация. Она не могла думать ни о чем, кроме как о том, что они с Айвеном будут вытворять ночью в ее кровати.
Взгляд Айвена ласкал и воспламенял ее с ног до головы, проникал под лифчик и жег соски, рассыпался на тысячи искр в желудке и щекотал нервы. Трусики промокли насквозь от соков и прилипли к телу. Она зажмурилась и мысленно взмолилась: «Прекрати так смотреть на меня, лучше подойди и что-нибудь со мной сделай!»
Кто-то дотронулся до ее шеи, она облегченно вздохнула, надеясь, что Айвен внял ее просьбе, и обернулась. Перед ней стояла Фов, вид у француженки был загадочный и возбужденный. Данни вновь обернулась: Айвен сидел на прежнем месте и беседовал с Гвидо. Странно, что симпатичный юный итальянец до сих пор не обратил на нее внимания…
Фов села рядом с Данни и погладила ее по руке.
— Ты готова к десерту?
У Данни пересохло во рту, и не только от вина, но и от нежного прикосновения француженки. Она слегка поцарапала ногтями груди Данни и чувственно раздула ноздри. От нее повеяло цветочными духами и ароматом женского мускуса. У Данни все завертелось перед глазами.
— А что будет на десерт? — чуть слышно спросила она.
Карие глаза Фов потемнели.
— Сочные фрукты и сладости. Таких ты еще не пробовала.
Словно из-под земли, в гостиной появилась Миа. Вид у нее был еще более экзотический, чем накануне вечером. Ее глаза сияли, чувственные полные губы блестели от помады цвета чернослива. Накрашенные сурьмой брови и длинные ресницы делали ее миндалевидные глаза почти черными, а костюм французской служанки подчеркивал ее соблазнительные формы. Ноги в черных чулочках, пышные коротенькие нижние юбочки белоснежного цвета и низкий вырез на груди придавали дополнительную привлекательность ее точеной фигурке, а блестящие темные волосы, заколотые в элегантный шиньон, бриллиантовое колье и бриллиантовые сережки могли ослепить самого взыскательного зрителя.
— Подойди сюда, Миа, — поманила ее пальчиком Фов.
Девушка грациозно пересекла комнату, уверенно ступая в туфлях на высоких шпильках. Фов развернулась вместе со стулом к ней лицом и жестом велела Данни сделать то же самое. Служанка встала между ними, покорно скрестив руки на груди.
Все присутствующие в гостиной замерли в ожидании чего-то невероятного. Айвен улыбнулся Данни так, что по ее телу пробежала дрожь. Его взгляд не только ободрял ее, но словно бы сулил ей восхитительное продолжение вечера.
Это была лицензия на раскрепощение, разрешение на безудержное веселье. Данни захотелось позабавиться от всей души и доставить удовольствие Айвену. Страх перед неизведанным исчез, остались любопытство и желание поучаствовать в общей забаве.
Фов легонько дотронулась ногтями, покрытыми блестящим красным лаком, до пышной груди Миа и погладила ее по бедру, там, где кончался черный чулок и выглядывала оливковая кожа. Словно завороженная, Данни следила за движениями француженки, испытывая сексуальное томление и поеживаясь.
— Задери юбки! — сказала француженка.
Данни затаила дыхание, глядя на служанку, нарочито неспешно поднимающую подол.
Обнажился аккуратный треугольник черных курчавых волос. Фов протянула к нему руку и, раздвинув пальцами волосики, стала щекотать ей клитор и срамные губы. Веки Миа потяжелели, губы увлажнились, она раскрыла чувственный рот и тяжело задышала. Фов погладила ее по бедру и приказала:
— Ступай покажи свое богатство гостям, они умирают от нетерпения его увидеть.
Миа обошла стул Данни и встала напротив Алдоуса.
Он окинул ее плотоядным взглядом и прошептал:
— Ты чудо!
Вставив ладонь ребром у нее между бедер, он ввел средний палец во влагалище. Данни сжала колени, борясь с желанием потереть пальцем клитор. Алдоус начал массировать Миа розоватый трепещущий столбик в основании лобка. По лицу Миа было видно, что она сильно возбуждена, а характерный запах секрета бартолиниевой железы не оставлял в этом никаких сомнений.
Данни почувствовала, что ее соки текут по ногам, и закусила губу. Ее груди набухли, соски увеличились, на лбу выступили капельки пота. Она обтерла лоб тыльной стороной ладони и потупилась, мысленно умоляя Айвена поскорее прийти к ней на помощь. Гостиная наэлектризовалась, в воздухе запахло чистой эротикой. Сердце Данни бешено застучало, в горле пересохло.