— И ты сказал нам, что она пала, на основании рассказа пьяницы? — Рамуэль едва сдерживал гнев. — Рассказа о каком-то фантастическом звере, который ему привиделся в пьяном бреду? На котором якобы Лили провалилась под землю?!
— Таната, — успокаивающим тоном начал Уриэль, не желая допустить драку в их рядах, — тебе в первую очередь следовало сказать, в каком состоянии и где ты нашел Синглафа. Мы бы совершенно иначе отнеслись к его рассказу.
— Но ведь он был у нас сразу после возвращения из ада и хотел ее спасти. Зачем она отпустила его — чтобы защитить? Нет, она добровольно осталась в аду и остается поныне! — Таната обвиняющим жестом указал вниз.
— Мальчишка, — закипел Рамуэль, — она вытащила тебя из гущи драки. Если бы не она — тебя не было бы в живых, я видел.
— Лучше бы я погиб, чем был обязан кому-то из ада! — выпалил Таната.
— Хватит, — рука Уриэля тяжело опустилась на плечо Танате, придавая дополнительный вес словам старшего. Рамуэль хотел ответить, но сдержался, увидев выражение лица Уриэля. Обычно это означало, что спор окончен, что бы ни думали стороны.
— Так это могла быть она? — старший посмотрел на Рамуэля.
— Нет, — покачал тот головой, — у нее нет силы и одного брата с седьмых. Это не она.
И снова повисло тягостное молчание, в котором каждый из них перебирал все возможные варианты, вспоминая, не упустили ли они что-то еще.
44
— Послушай, все, что тебе надо сделать — это отпустить груз греха, — глаза Лили почти привыкли к свету, и она уже могла недолго смотреть прямо на своего сопровождающего.
— Груз греха? — в его голосе прозвучало недоумение, смешанное с горечью. — Вот так просто, мгм, — недоумение снова превратилось в сарказм, впрочем, к этому неизбежно приходили все их беседы.
«Да что с тобой не так?», — едва не выпалила Лили, но сдержалась.
— Я неправильно назвала, черный груз, — исправилась она.
— А, это, — казалось, он был разочарован, — нет, у меня его нет.
— Нет? — Лили сжала кулаки. Это было паршиво, она очень надеялась, что он попросту забыл о грузе, и если ему напомнить, сможет отпустить его и вознестись. Теперь же все оказывалось хуже некуда: это означало, что светлого ничто не держит, кроме его собственной меняющейся сущности — ад больше не выталкивал его на поверхность, как инородное тело, а принимал, как должное. Только одно не укладывалось в голове Лили: когда подобное происходило с Рамуэлем, он менялся, у ее же спутника даже свечение не становилось слабее. К тому же, если он не лгал, и то, что она видела, было всего лишь приглушенным светом, это означало, что он сияет, как звезда в ночи.
— Может, ты не знаешь, о чем я?
— А о чем ты? — Он продолжал свою старую игру. Они могли до бесконечности перебрасываться вопросами. Неужели он хотел, чтобы они оставались в слоях. Разве ему хуже было бы на земле?
— Почему ты не хочешь пойти мне навстречу? — Лили помолчала. — Или ты боишься, что со мной что-то случится вне слоев и хочешь отсидеться?
— Как минимум, тоже неплохой аргумент. Сейчас кое-кто окрыленный буквально, а также властью, полагает, что ты мертва. Что вовсе неплохо.
— А не как минимум? Может, кто-то самовлюбленный буквально и не очень, не в состоянии создать окно с переходом на пустом месте? — Лили вздохнула. — А ведь это так. Мы застряли, новичок.
— Новичок? — и снова недоумение.
— Так, как ты, себя ведут только новички.
Он ненадолго замолчал, видимо, размышляя, что само по себе было удивительно. И в кои-то веки не стал спорить.
— Знаешь, ты права, в каком-то смысле.
— Понятно, что ты не вчера родился, — отмахнулась Лили. — И я знаю, что права. Придется идти обычным путем, — вздохнула она.
— Что ты имеешь в виду?
— Вниз. Надеюсь, твоего света хватит, чтобы отпугнуть неприятности с нашего пути.
— Неприятности? — расхохотался он, — ты о тварях из слоев?
— Да, — кивнула она.
— Ладно, — светящаяся рука зависла рядом с ней в приглашении. И Лили вложила свою руку в эти холодные длинные пальцы. Странно лишь, что как только она это сделала, вверх по ее спине пробежала теплая волна.
Они преодолевали один слой за другим, и везде царила странная пустота и затишье. Редкие души, которые все же попадались на их пути, скорее находились в размышлениях, чем в муках. Кто-то из них осознанно смотрел на странников, затем подымался и шел туда, откуда они появились. Лили могла поспорить, что эти люди покидали слои. При этом нигде не было видно ни одного светлого. Когда они миновали подобным образом третий по счету слой, Лили задумалась о своем сопровождающем. Быть может, она ошибалась? Ведь что, в сущности, ей было известно о небесах выше седьмых? Слишком мало. Может, ее спутник вовсе не был одним из братьев, а кем-то вроде престола? Лили покачала головой и отмахнулась от этой мысли. Конечно, престола, с его-то заносчивостью и невозможностью вознестись.