— Нет, — отозвалась та.
— Почему же ты вернулась?
Самаэль первым нарушил неловкое молчание, образовавшееся после вопроса Грерии.
— Лили узнала о бедственном положении в слоях и хотела предупредить нас.
— Ты был там? — Грерия взволнованно посмотрела на любимого. — Все, правда, так плохо?
— Даже хуже, — отозвался он, не вдаваясь в детали.
Грерия растерянно поглядела на Лили и вновь перевела взгляд на падшего.
— Что нам делать? Мы не справились, не выполнили его волю. Все рушится.
— Упасть в ноги Уриэлю? Играть дрегами в кегли? Какого ответа ты от меня ждешь? — вскипел Самаэль. — Мы в ответе за демонов, пока они живы и не превратились в идиотов. И мы вправе уйти достойно, когда и как сочтем нужным.
— Ты можешь уйти на землю, — затем добавил он уже более мягко, и его рука потянулась к ведьме. — Это было бы разумно, если бы ты и Лили покинули этот мир.
— Это равносильно признанию поражения, — прошептала ведьма.
— Да, верно, — согласился падший. — Но никто не обязывал вас смотреть этот спектакль до конца.
— А тебя? — Грерия боялась услышать ответ.
— Нам не место на земле, если все пойдет так, как ты говорил, — заметила Лили, и падший посмотрел на нее с улыбкой.
— Люди не изменятся сразу, у вас будет время.
— Время для чего? Стать такими же жизнерадостными идиотами?
Улыбка изогнула губы Самаэля, а в глазах заплясали насмешливые искорки, и Лили невольно улыбнулась ему в ответ.
— Я никуда не уйду без тебя, — прозвучал голос Грерии, и Самаэль посмотрел на подругу так, словно знал, что она скажет, но все же надеялся на чудо.
— Грерия, — вздохнул он.
— Ты ведь решил остаться до конца, не так ли? Ты не будешь бежать на поверхность?
— Я уже был светлым, — покачал он головой.
— Но речь не идет об этом, — попыталась Грерия. — Люди — не светлые, и ты сам знаешь, что…
— Грерия, я не хочу, — в уголках его глаз затаилась усталость веков. — Я уйду вместе с этим миром.
— Или вместе с Абой? — не выдержала Грерия.
— Ты что-то узнала о нем? — вскинулась Лили, прожигая ведьму взглядом.
— Да, я была у кокона, — обреченно произнесла Грерия. — Кокона больше нет.
— Может, он переместился, — предположила Лили, но ведьма подняла руку.
— Нет, я видела то, что от него осталось. Это мертвая ткань. Все, что от него осталось.
Лили опустилась на пол прямо там, у полок, сжавшись в беспомощный комок боли. Ее скрутило и пронзило безысходностью, словно отравленным острием, нанизало, как муху в коллекции и пришпилило к полу. Разве этого она добивалась? Разве такой истории хотела? Только жизнь не спрашивала ее желаний. Она сыграла в рулетку судьбы и получила еще один шанс — и совсем другое дело, что в нем изменилось все, кроме того, что было для нее по-настоящему дорого.
— Я хочу его видеть, — Лили с трудом поднялась на шатающиеся ноги. — Отправь меня к нему, слышишь? — по лицу ее катились слезы. — Я хочу его видеть, — заладила она, как неисправная машина.
Самаэль молча смотрел на представшую его глазам сцену. В Лили сейчас не было и грамма фальши — он видел это: ее боль можно было резать ножом. Падший хотел бы ее утешить, но не смел ни коснуться, ни произносить пустых слов. Кое в чем он все же смыслил — это в потерях. И да, Грерия была в чем-то права: они так давно были с Ником вместе, что он не представлял себе столетий без него. Именно из-за Ника он ушел из радужного мира, и оказался в преисподней. Так какой теперь смысл оставаться? Так же, как минутой раньше скорчилось тело Лили у шкафа, так агонизировало и сжималось его мертвое сердце. Они были братьями, одного вида, одного проклятого племени.
— Отправь меня к нему, — молила Лили, а Грерия молча глядела на нее безумными от горя глазами.
— Нет, — наконец, смогла она выдавить из себя. — Нет, не отправлю. Там ничего нет, Лили, понимаешь? Ничего! — Она схватила девушку за плечи и встряхнула ее, как следует. — Его больше нет.
— Больше нет смысла оставаться здесь, — губы Лили шевелились, а взгляд бесцельно обшаривал комнату, изредка лишь останавливаясь на каких-то памятных одной лишь ей предметах. — Больше нет смысла ни в чем. Я хочу уйти.
— Я отправлю тебя назад, в Рим, — проговорила Грерия.
— Да, — засветились глаза Лили, — через окно в моей спальне.
— Нет! — Самаэль грубо сжал ее предплечье. — Нет, ты не отправишься через то окно.