— Прости себя сам, — прошептали стены.
— Я не могу, — отозвался он, — не могу. Я… возможно, это я — ошибка. Мне страшно подумать о том, что не будь меня, весь мир был бы иным. Не было бы боли и страдания, и она, она не знала бы того горя, что ей пришлось пережить. Все было бы иначе. Как такое можно простить?
Ответом ему была лишь тишина, стены молчали.
— Тогда сожри меня, сожги, или что ты делаешь с такими, как я. Если для таких, как я, существует хоть что-то, — Ник безнадежно покачал головой. — Я больше не могу так. Не хочу. — И его глаза закрылись, а кокон повернулся, укладывая его в свою колыбель, бережно и заботливо, как младенца.
18
Грерия научилась достаточно неплохо обращаться с ноутбуком, и теперь быстро стучала по клавишам, меняя что-то в документах и упорядочивая содержимое каталогов. Самаэль рядом напряженно мерил шагами комнату, выглядя не очень радостно.
— Перестань, ты отвлекаешь меня, — раздраженно заметила Грерия, не выдержав.
— О, простите, госпожа бухгалтерша, — зло отозвался он, не прекращая метаться из стороны в сторону.
— Ну, не нашел ты его. Возможно, он и не хочет, чтобы его нашли.
— Ни один демон не видел, чтобы он покидал наш мир, ни одна тварь не встречала его в последнее время. Никто из наших подопечных не видел его на земле.
— И все равно, твое хождение ничем не поможет, — прокомментировала Грерия.
— А твои контракты? Они — помогут? — язвительно заметил он, сверкнув глазами в сторону ведьмы.
— Я уже жалею, что сказала тебе, — проворчала себе под нос Грерия, выполняя очередные операции. — Даже не думала, что вы, крылатые, такие нервные.
— Не смей, — в мгновение ока он оказался рядом с ней и уже дышал ей в лицо, — так называть меня. Этим грязным прозвищем вонючих рептилий-падальщиков.
— И после этого они еще удивляются, чем недовольны дреги…
— Что с ними? Есть новости о том, кто готов их поддержать? — резко сменил тему Самаэль, выпрямляясь и одергивая рубашку.
— Да, мне не нравятся некоторые веяния среди ведьм, — уклончиво ответила Грерия и сделала вид, что еще сильнее углубилась в работу. Но падшего было не обмануть.
— В чем дело, Грерия? Выкладывай! — Проговорил он, вновь склонившись над ней. И приятная волна сама собой пробежала вдоль спины ведьмы. Ее глаза встретились с темными глазами ангела.
— Нитра, одна из ведьм, мутит воду. Она вроде бы ничего не делает, но мне не нравится то, что число ее последователей растет, и я не верю, что у ее культа нет никаких других целей, кроме как совершать свои темные обряды.
— Их темные обряды помогли остановить светлого, посмевшего вторгнуться в сердце нашей территории, — ответил Самаэль, отойдя от стола и блуждая взглядом по книжным полкам.
— Верно, — согласилась Грерия. — Но я не думаю, что нам следовало удерживать его. Это только привлечет к нам внимание светлых, когда оно нам меньше всего нужно.
— Ты и в этом усматриваешь подвох? — Самаэль вновь приблизился к ней. — Ты хочешь сказать, что она сделала это нарочно, чтобы пошатнуть власть? — Падший неожиданно рассмеялся. — Мне кажется, на такие извращенные козни даже ваше племя неспособно.
— Нитра — очень старая ведьма. — Холодно ответила Грерия. — Сложно сказать, что у нее на уме. Но она никогда ничего не делала просто так.
— И что ты предлагаешь? Отпустить светлого на все четыре стороны? — фыркнул падший.
— Он уже свободен.
Оба, Грерия и Самаэль, вздрогнули от неожиданности и, повернув головы, уставились на бесшумно вошедшего в раскрытые двери Небироса. За ним на пороге появилась девушка.
— Что это значит, Небирос? — переспросил Самаэль.