– Ия, так не надо, нельзя так. Я не могу.
На ее глазах накатились слезы, она все еще пыталась снять трусы, а я крепко держал ее руки, не давая сделать этого, внутренне понимая, что если дам ей сделать это, то тогда не остановить уже и меня.
– Ну вам, парням же, только этого надо. Ты попробуй, может, тебе понравится, и Розку не захочешь.
Мне захотелось ее ударить, но не для того, чтобы причинить ей боль, а для того, чтобы избавить ее от навязчивой идеи в отношении меня. Но я просто вскочил и убежал на улицу.
Достав из тайника под крыльцом пачку сигарет, я закурил.
– Дай мне тоже, – попросила Ия, присаживаясь рядом на ступеньку крыльца.
– Ты ж не куришь, – сказал я, но все же дал ей сигаретку, понимая ее состояние.
– Глупо как-то все вышло, сама не знаю, что на меня нашло, может, зависть к Розке, может, все из-за этого чертового дома, а может, просто этого захотелось, да, скорее всего, именно этого.
Я посмотрел удивленно на Ию.
Она смешно прижала голову к плечам и мокрыми щенячьими глазами смотрела на меня с преданностью и готовностью на любой мой каприз.
– Извини, – она попыталась затянуться сигаретой, но закашляла и разревелась. Забрав у нее сигарету и выкинув, я обнял ее. Безусловно, в ней что-то было родное, ведь она с самого раннего детства мой первый друг, в одной группе в детском саду, в школе с пятого класса за одной партой. Я относился к ней как к сестренке, она, наверное, ко мне относилась как к брату.
Ия была красивой девочкой с утонченными чертами лица, с черными волосами, заплетенными в косу, с слегка вздернутым носом, на котором держались огромные очки, делая ее немного похожей на стрекозу, небольшого роста, но я ничего не смог бы сказать о ее фигуре, так как вообще на нее не смотрел как на объект желания, да и как противоположный пол я ее, наверное, не воспринимал. Она просто была, и не быть ее не могло.
Мы встретились в назначенный час в палисаднике напротив черного дома. Народу было побольше, всем хотелось знать, чем закончится, даже сидел старый дед, видимо, он жил в доме напротив черного, и палисадник с лавочкой были его, нас он не выгонял, а, наоборот, с интересом за нами наблюдал и молчал, лишь, изредка скручивая козью ногу, закуривал и окуривал все душистым запахом табака.
Все внимание было на Розу, именно она была в глазах всех героиней это ночи. Даже мои друзья Леха и Вован не беспокоились обо мне, только Ия, которая стояла в стороне, облокотившись на ствол яблони, смотрела на меня, не отрывая взгляда, нервно ломая свои пальцы.
Договорились, что я должен войти в дом в двенадцать ночи и выйти не раньше шести утра. Только тогда обещание Розы будет выполнено.
– Чтобы тебя подбодрить, хочу сказать, что завтра утром родители уезжают к тетке в село, так что за мной не заржавеет, – сказала Роза под завистливые взгляды парней и многозначительные улыбки девушек.
До двенадцати было еще часа два, и народ начал травить байки про этот черный дом.
– А помните? – начал невесть откуда взявшийся Влад. – Как его хотели снести и построить на его месте котельную, так этого начальника, который это предложил, нашли без головы.
– А голову хоть нашли? – спросила Светка.
– Не-а. Может, она там, в доме, – глядя на меня, ответил Влад.
– Ерунда какая-то, – заметил Леха. – Мне бабушка рассказывала, что до революции в нем доктор какой-то жил, потом его расстреляли как врага народа, потом дочь его жила, а когда в войну ее детей всех убили, она малость тронулась и больше не разговаривала. Так одна и померла.
– Что-то похорон никто не помнит этой бабки, может, она там лежит мумией, – заржал Вован, изображая, как эта мумия встает при виде меня.
– А эта мумия еще и голову начальника держит, и такая ууу, – пошутил Влад.
Вдруг сквозь хохот прорезался тихий голос, и все затихли.
– А я слышал, – вдруг подал голос молчаливый дед, – что дом не всех забирает, а только тех, у кого любовь большая, и вытащить его оттуда может только его истинная вторая половинка, причем ценой своей собственной жизни.
– Это как? – спросила Светка.
– Да просто, подходит к двери, тихонечко постучит, а потом скажет: «Меняю того, кто в дому, на душу свою!», дверь-то и откроется.
– Ну это вообще сказочная банальщина какая-то для детишек, – съязвила Танька с соседней улицы.