А что рабы? Их жалко, да и в нашем мире, своего рода рабов хватает, прислуга, преступники, должники. А кланы? Так те с детства используют детей сирот как солдат. Тренируют их с малолетства, как личную охрану, телохранителей, либо пушечное мясо, и те преданы лишь одному человеку, либо клану, и готовы на всё, что скажет господин. Смерть их не пугает, им в радость даже, видел я парочку таких в Красноярске.
А если уж в философию податься, то все мы рабы. Рабы состоявшейся системы. Как бы лицемерно это не звучало. Самому мне все это претит. Но кто я такой? Сам был без пяти минут раб, если бы не мощь. Как говорят, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.
— Проходите, господин, — отвлекла меня от размышлений Урта, указывая рукой на полог шатра.
От её обращения я скривился, как от кислого лимона.
— Ууууртааа, — протянул я, остановился у самого входа, озорно оглядывая симпатяжку. — Как просил меня называть?
— Господин, я не могу так! Вы северянин, и по слухам еще те… — на миг осеклась та и испугано посмотрела, даже на шаг отступила.
— Договаривай, — подмигнул я ей.
— … безумцы, — и со страхом вжала голову в плечи, закрыв глаза.
Я даже рассмеялся от такого вида девицы.
— Оригинально, — весело согласился я. — Но северяне разные, запомни это! И впредь зови меня Пал! А то у меня уже уши режет от твоего обращения, — откидывая полог и проходя внутрь шатра, и засмотрелся.
«Да! Мужик хорошо устроился, с размахом»!
Просто огромное количество подушек, и все в позолоте и уютных цветах, а на пуфиках уже разлеглись знакомые мне лица.
Сам боров, как прозвал я Шахана. Серолицый мужик, которого называли Хольд, он то и помог мне в освоении языка. И одно не знакомое мне лицо, а точнее рыжеволосая, даже огневолосая девица, очень приятной наружности, мне показалось, что искры огня проскакивают на её локонах. Лишь только Косаар стоял. Сразу видно бывалый вояка, тертый калач. Деда немного напоминает.
Посреди шатра расположился серебряный поднос, на котором я заметил знакомые мне фрукты. Яблоки, парочка апельсинов, груши и разные сухофрукты, а несколько угощений впервые видел. Пару бутылей с алкоголем, по витавшему запаху их я определил сразу, и оплетена тара была живой лозой. Смотрелось красиво. Магия? Возможно!
— Мое почтение, дамы и господа, — слегка всем кивнул.
Этикет мать его, не один дед приложил руку к моему обучению, но и бабуля.
— Ха, а ведь действительно благородный! — под нос себе забурчала девушка.
— Паллад, присаживайтесь. Не нужно быть таким почтительным. Здесь доверенные мне люди, — указал мне на одну из подушек свин.
А сам в это время потягивал, что-то отдаленно напоминающее кальян. И выпустив пару клубов сизого дыма, окинул взглядом присутствующих.
— Благодарю за приглашение, можно просто Пал, — и без стеснения свалился на подушку. — С кем имею честь? Полагаю, меня уже все знают, в той или иной степени, за исключением данной прелестной особы, — кивнул я на девушку.
А девушка была чудо как хороша, и это меня начинало смущать. Всех кого встретил, особенно девушки, так или иначе, выглядели по своему… красивыми. Надеюсь, что мне везет.
Почти что красные волосы, и в тон волосам оранжевая радужка глаз, что сразу было заметно. Выразительный взгляд, цепко меня осматривающий, красивый носик, тонкие брови и пухлые губки. Сама девушка полулежала в изящной позе на подушках, и выглядела совершенно расслабленной. А наряд незнакомки был под стать ей самой. Легкий походный костюм ярко-коричневого цвета, который обтягивал стройную фигуру красноволосой.
Если правильно понял, то про неё говорил свин, именно она боевой маг данного каравана, не удивлюсь, если она управляет огнем, многое об этом говорило.
— Эсса Раудона, а зовут меня Мастина, можно Масти, — лукаво посмотрела на меня та.
— Эсса? — я заинтересовано приподнял бровь.
— Я аристократка, в благородных кругах, к даме обращаются «эсса», к примеру, эсса Раудона. К мужчине же «эс», эс Белов, — просветила меня девушка с загадочной улыбкой. — У вас на севере за Бесчинствующим морем все иначе?
— Вы полностью правы, эсса Раудона! Иначе. И проще, — ответил я девушке, улыбаясь, попутно подстраиваясь под ее манеру речи.
— Хамус с вами, Пал, мы не на светском приеме, так что можно по имени. Как сказал Шахан, здесь все свои! — и вновь лукавая улыбка.
— Хольд Эндарви! — представился серолицый, вставая и делая поклон.
Выглядел он болезненно как-то, а может все из-за цвета лица. Сероватый оттенок кожи, худощавое телосложение, будто парень недоедает. Лицо обычное, увидишь в толпе, и сразу же забудешь, взгляд растерянный, одет в темные тона одежды с капюшоном, и как только не жарко на таком солнцепеке?