Но то ли Создатель передумал, то ли что-то пошло не так — по этому поводу даже версий не существует — вместо одного Наместника в Эртане появились Найэри — Пришедшие Следом. Наместниками их можно назвать лишь с некоторыми допущениями. Во-первых, предполагается, что наместник постоянно присутствует на вверенной ему территории, тогда как Найэри появлялись в Эртане в лучшем случае раз в несколько тысячелетий. Во-вторых, должность наместника предполагает единоличное управление, а Пришедших Следом было несколько, при этом о какой-либо иерархии, равно как и об их точном количестве ничего неизвестно.
Во время одного из своих визитов в Эртан Наэйри создали эльфов. Каждый из четырех кланов получил Дар управления одной стихией. Опасаясь борьбы за обладание Звездой, Пришедшие Следом разделили ее на лучи и передали каждый Луч главе соответствующего клана.
Долгое время все шло хорошо. Найэри регулярно навещали своих подопечных, оставляя вождям кланов советы и наставления. Эльфы оказались талантливыми учениками и хорошими хозяевами для нового мира. Но однажды Пришедшие Следом исчезли из Эртана на несколько тысячелетий.
После того, как вышли все сроки, а Найэри так и не появились, среди эльфов — то ли само собой, то ли по чьему-то злому умыслу — зародилось поверье, что Пришедшие Следом покинули этот мир навсегда, и тот, кто возродит Звезду, станет Наместником Создателя в Эртане.
Вернувшиеся через пять тысяч лет Пришедшие Следом обнаружили мир весьма в плачевном состоянии: по лесам рыскали волколаки, мантикоры и другие свирепые твари, а некогда величественный и прекрасный народ превратился в разрозненные племена озлобленных дикарей. И что самое страшное, эльфы сами довели себя и мир до такого состояния в бесконечных попытках отвоевать друг у друга четыре Луча. Возродить Звезду так никому и не удалось: оказалось, что даже собранные вместе, Лучи отказываются объединяться в единый артефакт, а по отдельности представляют собой не более чем куски камня.
Найэри поступили как строгие, но справедливые родители: разъяснили ошибку, помогли привести себя в порядок, а напоследок сказали, что за столько тысячелетий пора бы уже повзрослеть и научиться отвечать не только за себя. Для воспитания ответственности Пришедшие Следом создали людей и наказали Старшему Народу о них заботиться.
— Это что же получается, — возмутилась я, — люди — что-то вроде домашних животных у эльфов?
Согласитесь, Вереск был не совсем прав. Даже если в эльфийских летописях история происхождения людей описывается именно так, это вовсе не значит, что точно так же ее надо подавать людям. Да и после моего возмущенного вопля можно было бы найти десяток способов обратить все в шутку. Например, напомнить, что иногда быть домашним питомцем не так уж и плохо: за погрызенные тапочки обычно достается не щену, который всласть поточил о них зубы, а хозяевам, которые допустили безобразие. Вместо этого Вереск внимательно посмотрел на меня и с толикой надменности произнес:
— Я рад, Юлия, что вы верно понимаете ситуацию.
Ну что ж, вызов брошен — вызов принят. Держись, полукровка.
— А что, разве интимная связь между эльфом и человеком в таком случае не приравнивается к зоофилии? — невинно осведомилась я. Не знаю, что на меня нашло. Вообще-то, такие пошлые остроты — не в моем стиле, но очень уж захотелось выбить этого наглого типа из колеи. И мне удалось — клянусь, я слышала, как он заскрипел зубами от злости! Однако вслух Вереск только холодно произнес:
— С вашего позволения, я продолжу.
Найэри снова покинули этот мир, поручив людей заботам Старшего Народа. Казалось, что про Звезду Четырех Стихий все забыли. Люди постепенно выходили из первобытного состояния, строили общество, воевали друг с другом. Эльфы, как им и было предписано Пришедшими Следом, избрали для себя роль не правителей, но наставников — внимательно следили за развитием человечества, стараясь не вмешиваться без крайней необходимости.
Идиллия продолжалась тысячелетия. Пока однажды не прошел слух, что Найэри оставили Лучи людям. Эльфы первого и второго поколений, в числе которых были и Старейшины кланов, еще помнили ужасы Смутной эпохи, поэтому они приложили максимум усилий, чтобы в зародыше задавить в головах молодых эльфов идею о новой охоте за Звездой. Массового помешательства действительно не случилось, однако отдельные представители — кстати, не только эльфов, но и людей — предпринимали попытки возродить артефакт. Надо ли говорить, что у них ничего не получилось? Те немногие, кому удавалось собрать вместе все четыре Луча, получали всего лишь кучку не особо драгоценных камней, не обладающих даже намеком на магическую силу. Более того, с некоторых пор стало считаться — и считается до сих пор — что Лучи приносят несчастье своему обладателю. С каждым, кто пытался воссоздать Звезду Четырех Стихий, рано или поздно приключилась смертельная неприятность.
В 12 веке до Эпохи Договора четыре Луча оказались в руках эльфа Эль-Лириана из клана Воды.
— Погоди, это не тот Эль-Лириан, который был среди четырех основателей Академии? — внезапно заинтересовался белль Канто.
— Он самый. У истоков Академии стояли четыре эльфа — по одному от каждого клана. Идея принадлежала именно Эль-Лириану. Он обосновал свою идею исключительно правильными и красивыми словами — о преемственности поколений, о необходимости теоретических разработок в области магии, о централизации усилий по сбору и хранению уникальной информации. А на самом деле надеялся чужими руками собрать сведения о Звезде Четырех Стихий. Ему не повезло: однажды, когда он отправился в Северные Пустоши за каким-то особо редким магическим ингредиентом, на караван напали разбойники. Эль-Лириан погиб, Лучи исчезли.