— Отойди, — приказал мне Женя, — а то тебя ненароком захватит.
Я поспешно отскочила назад и едва не натолкнулась на Вереска, который как раз заходил в комнату.
Женя уже взялся за свой браслет, готовясь активировать телепорт, но Мигель внезапно распахнул глаза и судорожно схватил его за руку.
— Подожди… Выслушай меня…
— Расскажешь потом, — отмахнулся Женя. — Когда медицинская помощь будет в пределах досягаемости.
— Потом… У меня может не быть «потом», — уголок рта дернулся — то ли от боли, то ли в попытке изобразить усмешку. — Белль Канто… Женя. Выслушай, пожалуйста… Это про Звезду Четырех Стихий. Тебя ведь наняла Корпорация?
Женя кивнул.
— Нас тоже. И не только… Интересная задача, достойная оплата… Мы и раньше работали с Корпорацией — они всегда играли честно. Но не в этот раз… Они убивают исполнителей, чтобы получить эти камни.
— Ты уверен? Не слишком умный ход с их стороны, эта информация быстро станет известна.
— Теперь уверен. Проверь сам… Сначала был мальчик, которого они наняли первым, — из ваших, кхаш-ти. Он звал себя, кажется, Арагорн. Не перебивай… я знаю, что это невозможно, но Мордэйн поклялся, что видел труп. Вторым был сам Мордэйн. Я встречался с ним за два дня до смерти… он не успел… — Мигель слабо пошевелил пальцами, — Долго рассказывать. Третий — я… Следующим можешь стать ты. Тебе нужно бежать. Так далеко, как только сможешь. Не дожидайся, пока они захотят встретиться с тобой, после этого будет уже поздно.
— Я понял, Мигель. Спасибо, — по Жениному тону было непонятно, какое впечатление произвел на него рассказ. — А теперь все-таки помолчи. Доктор Литовцев, конечно, гений и все такое… Но вряд ли он сможет должным образом реанимировать остывший труп.
Южанин снова обмяк, свесив голову на грудь. Очевидно, ораторский подвиг отнял у него последние силы.
— Не ждите меня сегодня. Я вернусь утром. Или днем. Мне нужно кое-что сделать дома. Вереск, ты остаешься за старшего. Юлька, слушайся его, как меня. Без фокусов. И постарайтесь не поубивать друг друга, ладно? Эта задача уже… делегирована.
Женя перевернул камень на браслете руной вниз, и живописная композиция в красных тонах с тихим хлопком исчезла, оставив после себя лишь залитый кровью пол и легкий запах озона.
Мы с Вереском привычно окинули друг друга оценивающим взглядом. Провести две трети суток в обществе мужчины, чье отношение ко мне колеблется от «клинической дуры» до «безнравственной убийцы»? Гм. Нет, без фокусов вряд ли получится.
В комнату, пинком распахнув дверь, влетел запыхавшийся Ник с охапкой полотенец.
— Вот, я их нашел! А… эээ…. кому тут полотенца нужны?
Я оглядела свои безнадежно испачканные кровью брюки, вытерла рукавом пот со лба и устало поинтересовалась:
— А ты там случайно не нашел ванну с горячей водой?
День тянулся к вечеру медленно и неохотно, как очередь к стоматологу.
На то, чтобы исследовать дом, у нас с Ником ушел всего час. Помимо уже виденных мной гостиной и кабинета, в доме обнаружилось две спальни. Та, что поменьше, была, по-видимому, гостевая и выглядела так, словно ей очень давно не пользовались. Вторая спальня, напротив, имела вполне обжитой и уютный вид. Едва появившись на пороге, Ник уставился на аккуратно застеленную двуспальную кровать с таким ужасом во взгляде, как будто застукал на ней хозяев в неподобающих позах.
— А можно я буду спать в той комнате? — сдавленным голосом попросил он.
Я сняла с подушки длинный черный волос, посмотрела на него и меланхолично пожала плечами. У меня вообще не было уверенности, что наш параноидально настроенный и.о. командира отряда не заставит нас ночевать в гостиной под столом. Для дезориентации потенциального противника.
В кухне нашелся запас еды, которого хватило бы, чтобы прокормить гарнизон солдат в течение двухнедельной осады. При взгляде на это изобилие желудок сжался в болезненном спазме, напоминая о том, что последний прием пищи у нас был рано утром — то есть практически в прошлой эпохе. Я наскоро произвела ревизию продуктов и решила, что жареная картошка с луком и чесноком будет самым быстрым в приготовлении и самым безопасным блюдом.
Ник, которого я опрометчиво подрядила чистить эту самую картошку, в первые две минуты порезал палец, был отстранен от процесса и все оставшееся время увивался вокруг меня с таким любопытным видом, словно я пыталась как минимум перегнать спирт из древесных опилок. Однако ехидные замечания я предусмотрительно оставила при себе — слишком живо представляла, как мог бы прокомментировать Вереск мои жалкие потуги развести огонь в печи (увенчавшиеся успехом исключительно из благосклонности богов).
К счастью, сам полуэльф не смущал меня своим мрачным видом во время кулинарного священнодействия и объявился в гостиной к началу трапезы. Сковородка, полная аппетитной картошки с хрустящей золотистой корочкой, вызвала у него неподдельный интерес.
— Угощайтесь, Вереск, — радушно пригласила я. — Не волнуйтесь, пахнет натуральным чесноком. Мышьяк, к сожалению, закончился.
Он вежливо придподнял уголки губ, показывая, что оценил шутку, и без лишних уговоров уселся за стол. В этом раунде голод оказался сильнее паранойи.
Но вот обед закончен, посуда помыта (угадайте кем), дом исследован — заняться больше нечем, а до заката еще несколько мучительных часов.
Я отправилась в большую спальню и по-хозяйски растянулась на необъятной кровати. Ник, у которого один вид этой кровати вызывал какие-то нездоровые ассоциации, последовать за мной не решился. Не могу сказать, что этот факт меня очень огорчил. Нет, мальчишка был мне по-прежнему симпатичен, и чисто по-человечески я вполне понимала его стремление выговориться после нескольких дней заточения в одиночестве в сыром темном подвале. Но беспрерывная болтовня на тему «Что вижу, то пою» уже начала меня утомлять. Я искренне пожалела, что с нами нет Жени, который наверняка смог бы не только извлечь пользу из бурного словесного потока, но и получить от этого удовольствие. Впрочем, для того, чтобы искренне жалеть об обсутствии Жени, у меня хватало и других причин, куда более романтических.