Доктор Апрель, открой живее дверь…
Хотя при чем здесь эти воспоминания о прошлом, от которых веет лёгкой грустью.
Но что-то же привело его сюда? Письмо? Возможно! Зачем себя обманывать, он шёл именно за ним, сюда, в кабинет статиста, потому-что ему было необходимо встретиться с Эртэ.
Его рука самопроизвольно потянулась к компьютеру, хотя мозг ещё не вполне осознал, что творит…
Значит, она была совсем рядом от него. Но не подала вида, и не окликнула. Хотя опять же, о чём он говорит? Разве он, простой землянин, вправе ждать внимания и помощи от той, что называет себя Инн-но…
Нет, нельзя расслабляться и терять голову. Он знает, что всё в этом мире относительно. И даже это спокойствие. Даже эта тишина, зловещая и пугающая. И даже, яркий голубой
огонёк монитора, неожиданно вспыхнувший, но тут-же вновь погасший, словно разочарованный…
Показалось ему или нет изображение огромного зелёного глаза на экране? Вот уж поистине, как начнёт что-то мерещиться, так хоть беги от самого себя. Не означает ли это, что грядут перемены, и что его подсознание чувствует это, как и сознание, которое вот уже несколько дней и ночей не даёт ему покоя. Особенно сегодня ночью, когда он проснулся от необъяснимой тревоги. Что-то давило его…
Мужчина потёр ладонью лоб и задумался. Он вдруг вспомнил сон, что снился ему утром, перед тем как проснуться. Странные дома в виде куполов и остроконечных крыш, засохшие деревья со свернувшимися в трубочки листьями, грязные пыльные улицы, посреди которых лежат зловонные трупы собак и кошек. Кое-где по улицам бродят люди, в основном это мужчины и женщины. У них равнодушные, тупые лица, в их бездонных глазах нет интереса жизни. Или скорее всего в их глазах отсутствует огонь жизни! Этим людям грозит опасность, но скорее всего опасность исходит от них самих…
А теперь действие происходит в комнате. Молодая высокая женщина стоит у окна, вглядываясь в то, что происходит на улице. Налетевший ветер колышет лёгкую занавеску, и тут-же резким движением закидывает её на телевизор, стоящий у стены. Занавеска закрывает собой голубой экран телевизора и женщину, которая тихо плачет, чуть слышно всхлипывая, прижимая ко рту маленький платочек.
Но всё это длится мгновение, через секунду занавеска соскальзывает с телевизора и опять тихо колышется, а на голубом экране ухмыляется смуглый, черноусый и черноглазый мужчина в красном тюрбане факира-фокусника. Красное пятно тюрбана ярко вырисовывается на экране, а потом появляется на стене, так как факир-фокусник странным образом переместился на стул, что стоит у стены. Факир раздвоился. Он явно доволен. Он ухмыляется, но затем произносит скрипучим, малоприятным голосом:
— Доктор Апрель собственной персоной? Вы — то мне и нужны!
Его черные огромные глаза словно прожигают насквозь, чернотой заволакивает всё кругом, и даже вдох в легкие даётся с трудом. Сажа в воздухе, сажа на всём теле, черная сажа в мыслях, и нет никаких сил, сопротивляться этой мощной лавине черных мыслей…
— Отведи глаза… отведи… — стучит, колотиться в воспалённом мозгу давно знакомая ему мысль. — Отведи…
Это работает подсознание. Надо сделать усилие. Надо сделать… Есть!
Доктор отводит глаза и тут-же чувствует, как ему становится легко. Даже очень легко!
Но это всего лишь сон! Он это знает. Сон, словно мираж…
Но женщина у окна вдруг вскрикивает и начинает медленно падать, запрокидывая назад голову. И что — то неуловимо знакомое чудится во вскинутых над головой руках, в повороте тонкой шеи, в её длинных трепещущих ресницах…
— Ну, неужели ты не узнаёшь её? — мужской насмешливый голос торжествующе смеётся. — Хотя едва ли ты её захочешь узнать! Да-да, ты не ошибся, она моя! Несмотря ни на что, моя…моя… — хрипит довольный голос.
— М-м-м… — пытается выдавить из себя странный звук больная диафрагма, но человек в красном тюрбане понимает это по своему, что видимо, приравнивается как посягательство на его собственность…
— Она моя! — визжит он. — Моя-я-я… раз и навсегда…Так з-захотел В-великий М-маг…
Сколько ненависти в глазах факира-фокунисника! Они наливаются кровью. Кажется, ещё одно мгновение, и яркий кровавый свет зальёт всё кругом…
Факир хватает мешок с пола, и ловким движением вытаскивает из него белого пушистого кролика. Белые ушки животного смешно топорщатся в разные стороны и мелко дрожат, а глаза у него красные и жалкие-жалкие, словно заплаканные…Камера наезжает на бедное животное, и во весь экран показывается мордочка кролика, а затем его глаза. Вернее глаз… Теперь он тёмно- зелёный, с переходом в светло- зелёный, желто- зелёный…салатный…. А затем он начинает наливаться кровью, и становится алым как тюрбан факира. Но факир уже исчез. Его нет. Стул пуст! Словно здесь никогда и не было черноглазого, черноусого мужчины в красном тюрбане фокусника с кроликом в руках…