А может, этих провоцирующих обиду слов, и не было вовсе? Быть может это всего лишь ветер, который гудит о чем-то за спиной. Гудит нудно и тревожно.
— Вж-ж-жик и нет их! Никого! Наж-ж-жми на эту пруж-ж-жинку… И муж-ж-жчины нет, ж-ж-женщины тоже нет…
— А дети?
— И дети умрут… А зачем они нам? Мы создадим новых недочеловеков…И ты будешь ими править в новом тысячелетии…
— Я пошел!
— Ни пуха, ни пера! Надеюсь, ты сделаешь всё правильно…
— К чёрту! Ну, я пошёл…
Как тяжело идти, когда у тебя за душой сплошная чернота, в которой спрятан опасный груз. Стоит лишь нажать пружинку и вж-ж-жик, никого нет и ничего… Нет детства, нет юности, нет ничего… никаких воспоминаний…В голове лишь гудит ветер…
— Маггутик! Милый, ты вернулся? А я так ждала тебя, любимый мой…
Что это? Ветер? Не похоже! Маггутик! Так его звала когда-то его мать, и та, которая научила его любить… Как она посмела опять явиться? Как она может опять подвергать его опасности поддаться соблазну. Соблазну жить и любить! Она выбрала удачное время, когда он разбит, раздавлен, замучен, зажат в тиски…И когда можно поддаться этой проклятой слабости? Той, что зовется Любовью! Любовь- это и есть жалость! Не-е-е-ет!
Он не должен, не должен оборачиваться на этот голос… Он не должен давать повод сделать себя слабым и беспомощным, подверженным эмоциям обычного человека. Он необычный. Он особый! Другой! Не такой, как все. Ну и что, что сердце у него, оказывается, болит, и ёкает от страха, или млеет от любви? К кому? Что из того, что он, оказывается, сентиментален и раним…Что из того? Но он не хочет быть таким. Он другой! Он сделан из особого теста, из другого материала, и не потерпит, что-бы кто-то встал у него на пути. Он поклоняется одному божеству, и это божество его защитит…
— Приди, о приди мой Вилон! — завопил Маг, бросаясь вперёд, к тем, кто расположился под высоким зелёным деревом, в виде размытого темного облака, нависшего над путниками.
Маг видел, как путники подняли головы и посмотрели внимательно в его сторону. Мужчина, исподлобья, чуть нахмурившись, женщина спокойно и иронично, слегка откинув со лба светлые волосы, девочка, испуганно прижалась к мальчику, который обнял её за плечи и нежно погладил её по пушистой голове. А потом мальчик привстал и с интересом посмотрел в сторону сбегающего с пригорка мужчины. Он смотрел на Мага и улыбался ему простой, простодушной улыбкой как старому, хорошему знакомому, или… родному человеку! А потом он двинулся навстречу Магу, совсем не ожидая, что этот взрослый человек в данную минуту предаёт его. Мальчик не знал, что в эту секунду рука мужчины уже нащупает маленькую пружину и нажмёт на неё…
Словно во сне, доктор видел, как огромное дерево, вырванное из земли, кружится в воздухе, и падает вниз медленно-медленно, закрывая от него картинку экрана. Оно как будто не хочет, что-бы он видел как на землю упадут странно-знакомые вещи: детское разорванное платьице, девичий лакированный башмачок, веночек из пожухлых обгорелых трав, оплавленный огнём капроновый бант, что кружится и кружится в воздухе, временами напоминая маленький розовый пропеллер, от детского игрушечного вертолёта…
— Ну вот и всё! Всё…всё! — мелькает в пустой голове размытая мысль, раздробленная на куски, как розовый антрекот.
Но она вполне реальна, эта мысль. Она медленно выползает из разбитого, залитого кровью маленького черепа и торопливо ползёт по тонкой пожухлой травинке. Эта мысль безобразна и отвратительна. Она похожа на уродливую гусеницу, или всё тот-же мясной антрекот.
— Вот и всё! Всё…всё…всё… — бьёт молоточком сердце свои последние удары. Удары, из которых уходит сила жизни.
— Куда же ты, жизнь? Не уходи, постой… Ушла!
А вот теперь всё! Где же ты тот юный красавец, или та вечная красавица, что отведут меня прямо в вечный рай, минуя чистилище, в котором я уже, наверное, побывал. Где же ты, моя заблудившаяся странница в белом длинном саване с острой косой в руках… Говорят по секрету, иногда ты ленишься собирать души, или решаешь позволить себе заблудиться…. а может, просто устать от своей нелёгкой работы… Как бы то ни было, прошу тебя, заблудись в этот раз… Хорошо?!
— Хо-ро-шо! Я ещё раз вам повторяю, что всё будет хорошо с вашим ребёнком. И не надо нервничать, не надо расстраивать себя, и тем более вашего маленького сына. Вы взрослый человек, и вы ему нужны сейчас, как никогда, именно своей силой духа. Его, пораженное инфекцией сердце, нуждается в серьёзном лечении. Его кардиограмма отвратительная, скрывать не стану, но отчаиваться рано. Мальчику нужно лечь в стационар, иначе достаточно обычной простуды и маленькое сердце вашего сына получит такой мощный взрыв…