Отращивалась растительность не просто так. Когда я не умел напрямую, без нерабочего вторичного мозга, управлять аугментациями и нанитами, волосы использовались при наложении швов на раны, поскольку позволяли сшивать рану достаточно крепко и не вызывали инфекций. Сейчас я преимущественно использую их в шитье, как обычные нитки, хотя как-то удалось сделать несколько струн и присобачить их к доске, получив примитивный музыкальный струнный инструмент очень похожий на лирообразные гусли.
Пять струн, проем в верхней части, туда помещал левую руку, а правой ударял по струнам в районе держателя. Сам инструмент упирал в бедро, хорошо, что можно было играть на ходу, не скучно было ходить проверять ловушки. Чувствовал себя богатырем из сказок, играя на них.
Подстригать волосы на голове не стал, с помощью палочки завязал в конский хвост. Подумал, что больно долго копаюсь. Мало ли, что может учудить моя гостья без присмотра.
Захватив копченое мясо и плодовое вино собственного производства, направился к девушке.
***
— Кшшщщ, — шипел на нового жителя деревни Подъивово Тугарин.
— Кшщщшщ, — начал ходить он кругами перед вжавшийся в койку, у ствола ивы, барышней.
Девушка цвета ночи смотрит на меня и молча просит о спасении. А ведь вчера было совсем всё по другому, она, вылакав все запасы алкоголя, что я нагнал за три месяца, рыдая, полезла целоваться со мной, Тугариным и Алёшей. Зверье её не поддержало, совершенно другой вид как-никак, а вот я согрешил.
Верно мой дед говорил: — Как только мужчина приносит в дом кровать, появляется женщина и прощается аскетизм.
Сжалившись над девушкой, я крикнул: — Тугарин! Место!
Монстрик, зыркнув на меня как на идиота, незамедлительно метнулся к будке у очага, в которой нежился Алёша.
С трудом поднявшись, поскольку всё тело затекло, я, пошатываясь, побрёл умыться и сменить верхнюю одежду.
За несколько последних месяцев, это первый раз, когда мне пришлос спать на шкурах. Нужно было подумать о запасной кровати, набить пару дополнительных кожаных матрасов пухом, кто ж знал, что кровать сломаем, а матрас Алеша с Тугариным разорвут.
Умывшись и окончательно проснувшись, посмотрел на чистое синие небо и не заметил как начал летать в облаках, и смотреть на то, как бесится зверье.
Переодевшись в новые шкуры и лоскутную кожу, я вспомнил про трофейные сапоги. Мне они не были нужны, поскольку мои родные до сих пор были живы. С потертостями, зацепками, мелкими дырками, но синтетическая ткань, пришедшая из моего мира, мира космических технологий — не убиваема. Она специально разработана для производства одежды, легкая, мягкая, прочная и, к тому же, хорошо изолирующая. Сапоги из неё, без сомнений, лучше каких-то там сапог полуросликов, к тому же, как не пытайся, они на меня не налезут.
Выйдя из-за ивы, я прихватил с собой многострадальную деревянную бадью, налил в неё дождевой воды и демонстративно умылся, сменил воду и пошёл к Фенрии, так, как я понял, звали девушку. Воду поставил прямо перед её носом, рядом положил полотенце из вычиненной шкуры, сапоги полуросликов с портянками и пончо, которое представляло собой большой прямоугольный кусок лоскутной кожи, висящей складками вокруг тела, с отверстием для головы.
Фенрия, сидя близь ствола дерева и частенько поглядывая на меня, умылась. Брезгливо взяла пончо и, долго копошась с ним, надела поверх своего изумрудного платья. Поправив перо в волосах, сняла единственную туфельку, неумело замотав ступни портянками, обулась.
Тем временем, я почти закончил готовку. Мирно, молча, без конца переглядываясь, позавтракали ароматной похлебкой из мяса с ягодами и грибами из лучшей моей глиняной посуды. Ради интереса дал запить разбавленным вином, по девушке было видно, как сильно она разочарована. К тому же, в этот раз, я откупорил кувшин без добавления молочка ивы.
— Хм, — я задумался, — такой сильный эффект не мог образоваться от слабенького вина, видимо, сок ивы каким-то образом его усилило. Так, молоко ивы. Мне крышу лечит, а остальным сносит, — проговорив всё вслух, записал выводы в воображаемый дневник.
“Черт, хер теперь избавишься от привычки проговаривать свои мысли.”
После трапезы мы начали собираться в путь. Вчера, как мне удалось понять, она меня упрашивала доставить её к сородичам. Наши цели совпадают, я тоже не прочь попасть к её сородичам.
Сперва подошёл к будке, за которой стоял маленький склад, метр на метр, в нем лежала засушенная голова медведя и закутанные в шкуры вещи: энергопистолет, лук, рогатка, праща, каменные стрелы и их неудавшиеся прототипы.
Стрел наделал видов десять. Обычные, с прямым, косым, широким, узким срезом, в виде долота и вилки. Боевые, черешковые и с гранёным наконечником для пробития толстой шкуры. Попытался даже сделать с полой сердцевиной, дающие леденящий звук при полёте, но эффект пока слабоват.
Единственная причина по которой я не использовал лук — это тетива. Мне так и не удалось сделать достаточно долговечный лук, больше двадцати выстрелов не выдерживает. Зато получилось сделать добротную пращу, но с ней тоже возникли проблемы — хер научишься. Да и шанс зарядить себе камнем в лоб велик. Рогатка делила одну и ту же проблему с луком. Вот и использовались: глефа, клинок богомола, копья. Безотказная и эффективная троица. В углу складика так же лежали духовые трубки, против местной живности малоэффективны, но против людей пригодятся. Найти бы яд для дротиков.
Лук, стрелы, новую “не обплеванную” трубку с дротиками и охотничьи трофеи, в том числе и голову медведя — несла Фенрия. Помог ей упаковать все в самодельный рюкзак. Надеюсь, обменяю пару голов на нормальную тетиву и броню.
Сам же взял почти все пригодное для умерщвления средства: метательное костяные ножи, обычное костяные ножи, больше похожие на кукри трофейные ножи, легкие и тяжелые копья, духовая трубка с дротиками, две плетки, Гуань дао, парочку бумерангов, которые я почти не использовал из-за того, что вечно терял или ломал об дерево и, наконец, клинок богомола. Разумеется, не забыл энергопистолетик, как найду кузнеца, попрошу сделать медные пластины для простейшего генератора тока, хоть бы батареи не взорвались во время зарядки. Лепоту прихватил, на всякий.
Дубинки решил не брать, больно тяжелые и малополезные в моем случае. Загрузил в свой рюкзак провизию на две недели. Решил не рисковать и не доверять спутнице вяленое мясо, копчености и кувшины с бухлом. Больно пристрастна к алкоголю, она оказалась. Хотя, я то не против…
В рюкзаке осталось не много места, я набил его наиболее ценными, по моему мнению, шкурами, взял пару трофейных хвостиков. Будущий капитал на первое время. А то спизженных денег будет явно маловато.
К рюкзаку были примастрячены крючки, на них я повесил гусли и пару мешочков с мелочевкой: монетами, запасными костяными крючками и иголками, нитки и струны из волос, порошком из под сока ивы, голова до сих пор дает о себе знать.
Огниво, тряпки для факелов и жир для них же, веревки из растительных волокон, тонкие полоски кожи — всё, что смог унести, взял. Поход обещает быть долгим и, скорее всего, я больше не вернусь к моей молочной иве. А ведь сильно она меня привязала к себе за год с лишним.
Достал из закромов ошейники с костяными шипами и нацепил их на Алешу с Тугариным, мне не хочется, чтобы какие-то шавки моим друзьям в шею впились. Эти два придурка попытались снять ошейники, только лапы ободрали и успокоились. Теперь с жалобным видом за мной по пятам ходят.
Собравшись, отправились в путь после полудня, когда жара начала спадать.
Впереди шёл я, петляя меж ловушек, которых, в попытках выжить, наставил в каких-то непостижимых количествах. Боюсь, что сам скоро попадусь. Фенрия разделяла мои страхи и шла след в след. Зверье же, мерно бежало побокам, избегая ловушки, не знаю, как они это делали.