Больше недели в середине июня шли дожди, потом небо очистилось от пасмурных туч и снова установилось лето — ясное, жаркое. В один из таких дней Эрудит пришел с работы. Когда неспешно открывал деревянные ставни, не пропускающие солнечные лучи внутрь хаты и тем самым сохраняющие ночную прохладу, к нему подбежал Генка с испачканными руками, с мазутными полосами под носом и на щеке. Он вытер пот с лица, еще больше измазав его, и, очевидно, не в силах удержаться от важного сообщения, которое сильнее всего занимало его в эту минуту, скороговоркой выпалил:
— Эрудит, тебя тут мужик какой-то искал.
— Что за мужик? — спросил Эрудит.
— Такой, здоровый.
— Это и все?
— Ну да.
— Я спрашиваю, как он выглядит?
— Как он выглядит? — сосредоточившись, повторил вопрос Генка. — Высокий, белобрысый, говорит как-то неправильно, медленно и гнусавит. Букву «г» произносит неправильно. Приезжий, наверно. И еще у него глаза выпученные.
— Выпученные, говоришь?
— Ага.
Эрудит посмотрел по сторонам.
— И что он говорил?
— Попросил меня показать, где ты живешь и спросил, где работаешь. Я показал ему твою хату и сказал, что ты на виноградниках.
«Это Дыба», — без тени сомнения решил Эрудит. Ему не хотелось поверить, что бывший сослуживец на самом деле, проделав тысячу километров, приехал, чтоб расквитаться за драку в армии; показалось это невероятным, но сомневаться не приходилось, все складывалось именно так. Не оставляя своих мыслей, он невольно остановил взгляд на Генкином запачканном лице.
— Чего это ты весь перемазался?
— Да велосипед ремонтирую. Почему-то тормоз заедает?
— Получается?
— Не, никак не сделаю.
— Сейчас я поем и помогу тебе.
Генка убежал. Эрудит зашел в хату, включил электроплитку, сварил вермишелевый суп из пачки, нарезал полосками сало и сел ужинать. Поддавшись воображению, он размышлял о появлении Дыбы, старался разобраться в его намерениях и, обдумывая, как избегнуть неотвратимой беды, взвешивал различные варианты действий. Выйдя на улицу, огляделся и, снова пытаясь предугадать события, обмозговал все еще раз. «Куда же мой гость запропастился? Очевидно, дожидается вечера. Интересно, где бы он мог запрятаться? Очень интересно. Пожалуй, мне надо поторопиться». В сарае, переоборудованном под гараж для мотоцикла, снял с гвоздя рюкзак, проверил его содержимое. Сходил на огород, набрал в целлофановый пакет огурцов, принес сало, соль и все это уложил в рюкзак. В сарае было темно, он подошел к верстаку и разглядел на нем топор. Провел по лезвию большим пальцем. «О-о! на таком топоре можно верхом до Москвы доехать. Надо наточить». Подправил бруском острие топора и, закинув рюкзак за плечо, пошел к Генке.
Генка сидел возле перевернутого на руль велосипеда.
— Ты чего с рюкзаком? — спросил он.
— Пошли на рыбалку. Хочешь?
— Ага, — обрадовался Генка.
— Бросай свой драндулет, мы им в другой раз займемся. И позови мать.
В эту минуту распахнулась дверь, Верка Шмелиха сама показалась на пороге.
— Ну, мои милые, никак опять комаров кормить собрались? — хмуро взглянув на Эрудита, проговорила она и плотно сжала губы.
— Да, нынче погода хорошая, пойдем, посидим.
— Теперь до самой зимы будет хорошая погода. Не спится вам дома. Лучше бы делом каким занялись, — с недовольством проговорила она. — Или вы специально от работы сбегаете?
— В том-то и дело, что сбегаем, только не от работы, а от гостя.
— От какого такого гостя?
— Да ко мне вот приятель приехал, а я не хочу с ним встречаться.