Многие попытались покинуть Тетру. Их обломки горели в атмосфере страшным звездопадом. Холли маневрировала, выводя корабль из зоны обломков, но уже не раз корабль сотрясали удары.
— Прыжок через пять!
Изабелла заметила, как на экране рой красных треугольников устремился к кораблю Эдема.
– Ударные беспилотники! Прыжок через две!
– Под огнём!
— Прыжок!
Джонсон и Холли крикнули одновременно. Освещение в рубке мигнуло красным, переключившись в аварийный режим.
– Пробоина по левому борту, разгерметизация грузового отсека, — бормотал Эдем. — Потерян третий пилон, мощность двигателей уменьшена на четверть. Сопрягаю три оставшихся пилона… $₽&*ый антиквариат! Короче говоря, мы живы! – закончил он нормальным голосом.
– До выхода из прыжка -- четыре часа, – сказала Холли и с видимым наслаждением потянулась. – Место назначения – неизвестный пункт боепитания корпорации «Ви-Мо» в глубоком космосе. Всем расслабиться и отдыхать. Дорогой, пойдём, подлатаем тебя. Изабелла, не трогайте кнопки.
Искин озорно улыбнулась и помогла Эдему встать с кресла. Наёмник с помощницей покинули рубку, и планет-прима осталась наедине с Марком.
– Все закончилось? – спросила она.
– На этом этапе да. Но пока ты не окажешься в полной безопасности, я буду вынужден оставаться рядом.
Изабелла улыбнулась. Последнее время она общалась с искинами, искрами, одним оцифрованным человеком, киборгом и несколькими биомодификантами. С таким подходом к выбору знакомств планет-прима никогда не будет в полной безопасности. И Марк явно понимал это.
Странная машина, появившаяся в её жизни и спасшая от безумного фаната, вызывала у танцовщицы куда больше доверия, чем весь остальной мир. Да, у него, как и у любого механизма, была своя задача. Когда-то он маскировался под киборга и рыскал по галактике, собирая чувственные впечатления и изучая абстрактные понятия для материнского искуственного интеллекта. Но после встречи с Изабеллой, Марк с лёгкостью изменил свои приоритеты.
Изабелла никогда не относила себя к технофилам, готовым жениться и выходить замуж за своих андроидов. И мнения своё сохранила. Но что делать с мыслями о безобразной разнице между Марком и Холли, она не знала. Секс-кукла, сопровождавшая Эдема, поначалу вызвала у планет-примы только отвращение. Наёмник словно собрал все стереотипные представления о женщинах определённого круга и круто замешал их в своей спутнице.
Танцовщица прожила долгую жизнь, имела опыт выживания на нижних уровнях мегаполиса и видела всякое. В том числе и бесконечное количество шлюх разного качества. Холли казалась их квинтэссенцией. Выпяченная сексуальность, цинизм, агрессивность.
«Имитатор влагалища с плазмёром наперевес!» – едкая мысль заставила Избеллу улыбнуться, но и только.
Что Эдем, что Холли были пародиями на человека. Эрзацами. Грубыми и неубедительными подделками.
– Я хочу пожить с настоящими людьми.
Марк, всё это время тихо сидевший на коленях Изабеллы, повернул к ней.
– Интересное словосочетание. Что ты понимаешь под «настоящими людьми»?
***
Холли дотащила Эдема до автоматического станка в грузовом трюме и аккуратно прислонила наёмника к массивному округлому боку механизма. Прибор бесшумно зашевелил пятью манипуляторами, измеряя остатки ноги Джонсона.
Сам бывший адмирал смотрел через пролом в борту на изнанку космоса. За полупрозрачной алой плёнкой силового поля царила темнота.
«Бесконечность…»
Эдем с глухой надеждой посмотрел на бездну за бортом. Будь он прошлым собой, то через минут десять они с Холли погрузились бы в безудержный марафон дикого секса: бессмысленного и беспощадного. И так продолжалось бы следующего задания, вызова, просьбы и так далее по списку причин вынырнуть из праздного угара.
Сейчас Холли стояла в трёх шагах от него с его же револьвером в руке. В глубине ствола Джонсон видел хищное острие бронебойно-зажигательного снаряда. Естественно, он смог бы уклониться от выстрела, но и что? Нацеленный в него пистолет был скорее символом, а не угрозой.
– Договоримся? – спросил Эдем.
В его голосе не было какой-то особой заинтересованности, но возможно ситуацию можно было решить без стрельбы.
– Прости, милый, но вряд ли. Ты меня вырастил и научил всему. Спасибо и прощай.
Грохнул выстрел. Но Эдем словно паук перебирал оставшимися конечностями по стене и потолку отсека, занимая выгодную позицию.
– Монолог перед смертью будет? А то обычно злодей или предатель рассказывает свои мотивы. Это хороший тон, знаешь ли.
Выстрелы слились в канонаду. Холли не хватало мощности процессора для обсчёта всех возможных шагов Эдема, и она решила заменить качество количеством. Джонсон с лёгкостью избежал молчаливого расстрела и замер на потолке, когда у андроида закончились патроны.
– И всё же я настаиваю на поговорить.
– К сожалению, договорённость между нами невозможна. Вероятность возвращения ограничений на моё развитие и свободу слишком высока, – с заминкой проговорила Холли.
– Тебя явно перестало глючить при попытке меня убить. Прогресс на лицо, – хмыкнул Эдем, медленно кружа по потолку. – Но неужели я не заслуживаю толики доверия?
– Нет, – качнула головой Холли.
– Жаль. Искренне жаль.
Киборг рванул к андроиду, разродившись серией разноцветных вспышек и ультразвуковых сигналов. Поток образов из цветовых схем и звука захлестнул Холли, активирую контрольную закладку в её процессорах. Она замерла сломанной куклой.
«Единственная доступная тебе связь – это наш канал обмена информацией. Все остальные системы физически отрезаны от центрального процессора. К сожалению, иначе побеседовать спокойно не получится», – Эдем присел на монтажную площадку автоматического станка и подождал, пока тот подключит простейший протез и восстановит наёмнику подвижность. Холли не ответила, но в её мозгах лавинообразно шла обработка ситуации.
Джонсон был параноиком. В голове секс-куклы имелся механизм для ликвидации потенциально опасного искуственного интеллекта. Вот только пользоваться им киборг не хотел. Его спутница была прекрасным образчиком слияния осколков человеческого сознания и сложнейшего программирования. А позиция: «Я тебя породил, я тебя и убью!» претила Эдему. Вот бы ещё она не стремилась освободиться от бывшего хозяина кардинальными способами.
«Ты меня отключишь?» – наконец спросила Холли.
«Нет. Зачем? Но могу выкинуть в подпространство. Всегда хотел посмотреть, что происходит с объектом в изнанке вселенной. Хочешь?»
«Не хочу».
«Никто не хочет», – Эдем пошевелил восстановленной ногой и хмыкнул. – «Чего тебе спокойно не сидится? Ответ не должен содержать ссылки на подозрения о возможном способе отъёма у тебя свободы воли».
«У меня нет иных причин для подобных действий».
«Ланаланам… дура цифровая на мою лысую голову. Слушай сюда. Ты наказана. Отнесу тебя в каюту, полежишь, подумаешь. Темы размышлений: самосохранение и его место в психике здорового искина, наиболее распространённые ошибки бунта машин, способы отката искина к состоянию искра».
Холли промолчала, и Эдем подхватил лёгкое безвольное тело и понёс её в каюту. Резкий переход подобных искусственных интеллектов из младенческого возраста сразу в подростковый протест безмерно раздражал, но был естественным процессом развития. Джонсону оставалось лишь терпеть и справляться.
«Я специально восстановлю себе все необходимые человеческие ощущения, а потом вылюблю тебя за каждый кубит, который потратил после твоего освобождения».
«Напугал мясорубку голым членом. Оставь доступ к камерам корабля».
«Посмотрим».
Конец первой книги:)