Как можно ненавидеть человека за то, что он родился тем, кем родился? Никто не выбирает, кем ему быть, какого цвета глаза и волосы иметь.
– В этой части, скажем так, ничего нет, – услышала Эржена голос Оскара. – Можно, конечно, отремонтировать фонтан, но на это нужны деньги, а денег нам выделяют так, чтобы с голоду не умерли. И лучше добавить еще одну систему отопления, чем фонтан. Зимы тут холодные.
– Понимаю, – откликнулся ректор Маверик, и Эржена вновь почувствовала прикосновение холода. Нет, это точно заклинание на его личной магии! Он весь выстуженный, вымороженный, неживой! – А там что?
Оскар не успел ответить: завхоз и ректор вышли из-за живой изгороди и увидели Эржену на скамье. Тонкие губы Маверика дрогнули так, словно ему захотелось сплюнуть.
– А, Бартхаар! Уже поняли, как работает заклинание?
Завхоз смотрел с нескрываемым сочувствием. Они не были приятелями, но у них всегда были ровные, хорошие отношения.
– Холод – суть вашей личной магии, – ответила Эржена, не вставая со скамьи. Это была, конечно, дерзость, вот так сидеть в присутствии ректора, но ей хотелось дерзить. – Вы трансформируете поток по принципу Геккера, пропуская его через основные энергетические узлы и замещая базовый огонь холодом. Примерный способ описывал Эйзенштайн в “Фундаментальной физической магии”.
Оскар уважительно покачал головой. Маверик усмехнулся и с искренним удовольствием ответил:
– Неверно. Но вы меня удивили. Не думал, что вы читали Эйзенштайна.
– Я была на его лекциях. Он подарил мне “Начала новой магической философии” с автографом.
– А теперь не удивлен. “Начала” написаны так, чтобы их поняли даже неграмотные.
– Вижу, вам это удалось, – проронила Эржена, и завхоз, который стоял позади ректора, сделал нервный жест руками, словно советовал ей замолчать и не нарываться на новые неприятности. Но Эржена понимала, что если она будет стоять с опущенной головой и рассматривать носки своих туфель, то дело тем более не кончится ничем хорошим.
Чем дольше ты молчишь и терпишь, тем сильнее тебя будут бить.
– Вижу, вас плохо воспитывали, – сухо произнес ректор. – И не сомневаюсь, что преподаете вы так же плохо.
– Три победителя королевских конкурсов по всеобщей магии, которых я подготовила, говорят об обратном, – припечатала Эржена, чувствуя, как сердце начинает колотиться все быстрее и быстрее. Оскар вдруг нахмурился, будто вслушивался куда-то в себя, и негромко, но отчетливо потребовал:
– Эржена, замолчи свой рот, пожалуйста.
Если Оскар начинал говорить в манере своего родного Прогорья, то дело было скверно. Она сразу же умолкла и встала со скамьи. Завхоз замер, продолжая прислушиваться к чему-то, что улавливал он один – Маверик сделал шаг назад и негромко спросил:
– Он сверхсенситив?
– Да, – ответила Эржена. – Он ловит тончайшие потоки…
Она не договорила. Сперва один плевок пламени ударил в фонтан, окутав статую жидким огнем, а затем второй рухнул почти им под ноги. Эржена шарахнулась в сторону, выбрасывая блокирующее заклинание, которое позволило бы им отгородиться от огня, успела удивиться тому, что они все еще не горят, и только потом увидела, что Льюин вскинул руку вверх.
От его пальцев растекались прозрачно-голубые струи тумана, поглощая и растворяя огонь. Ректор поднял руку выше, накрывая себя, завхоза и Эржену сияющим зонтом – еще один огненный шар рухнул на них, рассыпался облаком искр, и вдруг стало тихо. Очень тихо.
– Все, – негромко произнес Оскар. – Все, конец.
И завалился на землю, потеряв сознание. Эржена бросилась к нему, нашаривая цепочку на поясе: к ней были прицеплены ножницы в чехле, пузырек нюхательной соли, маленькая банка с дым-порошком – вещи нужные и полезные, особенно если рядом кто-то лежит без чувств. Льюин опустил руку, рассеивая защитный зонт, и тихо, словно не желая, чтобы кто-то его услышал, сказал:
– Хороший блок. Очень хороший. Но никогда не ставьте его, если я рядом, это сбивает.
Эржена машинально кивнула. Поднесла нюхательную соль Оскару – тот пробормотал что-то неразборчивое, сразу же сел и, оторопело глядя по сторонам, спросил:
– Что это было? Я почувствовал натяжение всех потоков магии сразу.
– Скажем так, это проверка для меня на новом месте, – угрюмо признался Льюин. – Идемте. Нужно усилить обережные заклинания по всей академии.