Его грудь медленно поднималась и опускалась. Тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось с бледных губ, которые я тут же поцеловала.
— Я буду рядом. Хорошо? Я просто не смогу уйти. Если потребуешь меня увезти, я каждому выколю глаза.
Он коротко кивнул, а врач по другую сторону пришёл в движение. Он проткнул одну из бутылочек катетером и закрепил её на полке в верхнем шкафу.
— Раз ты собралась мешаться под ногами, то будешь помогать.
Я глянула на Данила и тот кивнул. Мне вручили несколько щипцов с ватными тампонами, и он снова повернулся к Климову, начал обрабатывать инстремнты.
— Меня зовут Илья. Антона ты знаешь. Это Стас, Влад, Кирилл и Вадим. Будешь вручать турникет, как только скажу. Заменяй, как только потратиться хотя бы один. И молчи, пожалуйста. Никто из нас не любит шум.
Я кивнула. Они все действовали как хорошо слаженный механизм. И это поражало. Кто они такие?
Мужчина ввёл вторую сторону катетера в вену Данила и ощупал раны. Климов сдавленно застонал, а я вздрогнула, тут же опустила руку ему на плечо. Сейчас я была в ужасе от происходящего, но точно знала, что не отступлю. Я должна быть рядом сейчас. Больше он не будет один.
Антон, господи, я его даже не заметила, отпустил голову Данила и сделал шаг назад, но остальные четверо продолжали держать ноги и руки. Из головы напрочь вылетели их имена, я могла думать только о том, чтобы ему не было так больно.
Илья положил на две раны толстый слой бинтов и приказал зажать их свободной рукой, а сам сунул в зубы Климову какой-то толстый жгут, похожий на ручку от ножа. Я всё делала как мне говорили, но когда Илья начал с закрытыми глазами вводить в третью рану ножницы в виде щипцов, я с отчаянием посмотрела на Антона.
— Почему вы не дадите ему снотворное? Ему же больно!
Захаров криво усмехнулся.
— Потому что нужно, чтобы выжил. По другому никак.
Я попыталась взять себя в руки и посмотрела на Данила. Он жмурился, крепко закусывая резиновую штуку во рту, но молчал, впиваясь пальцами в руки, кажется, Стаса и Вадима. Но когда врач начал вытаскивать пулю, Климов не сдержался. Крик был тихим, слышен лишь на кухне, но у меня чуть сердце не остановилось. Его боль мне казалась моей собственной. Хотелось остановить это, потребовать увезти его в больницу, но тут же понимала, что нельзя. Для всех Данил террорист и похититель. Его тут же арестуют и даже помощи не окажут.
Когда первая пуля со звоном упала в раковину, Климов значительно расслабился, тяжело дыша, а Илья потребовал тампон. Он сразу же принялся зашивать что-то внутри, а потом и кожу, но Данил этого уже не чувствовал, смотря в потолок. Мне хотелось успокоить его, пожалеть, поцеловать, прошептать какую-нибудь ерунду, но хорошо помнила наказ странного мужчины в очках, который сейчас менял бутылку на пакет с кровью. Четвёртая. Редкая. Подходящая всем группам. Кто же они такие?
Вторая пуля прошла так же, только в этот раз Климов не кричал, а после закрыл глаза. Пока зашивалась вторая рана, я наклонилась к нему.
— Данил! Посмотри на меня! Не отключайся, сволочь!
Он слабо улыбнулся, но посмотрел на меня и выкинул кляп изо рта.
— Доиграешься, Кнопка.
Я вытерла слёзы тыльной стороной ладони и кивнула.
— Хорошо. Только не отключайся.
Он ничего не ответил, лишь дышал тяжело, а Илья принялся за третью. Я смогла отойти и заменить ватные шарики в щипцах и снова вернулась на место. Тишина и стоны от боли давили на меня. Пять истуканов стояло вокруг и уже почти не применяли силы, чтобы сдержать Климова неподвижным. Он слабел на глазах, но боролся за сознание. Однако Илья не выдержал и начал отчитывать друга.
— Говорили же тебе не высовывайся, баран. Какого чёрта пошёл в тот гараж?
— Мог сбежать…
— Никуда бы он не делся. Твоё дело было маленьким, сидеть и по кнопочкам тыкать своим. Сколько ещё раз мне вытаскивать вас с того света? Мы не на войне. Пора бы начать просто жить.
— Я пытался…
— Плохо пытался.
На войне. Восемь лет после армии Данил был контрактником. Горячие точки. Был даже в Афганистане. Значит, все они воевали вместе. Одной бригадой. Я обвела взглядом мужчин, которые были почти одинаковы по телосложению. У всех был один и тот же взгляд. Одно и то же хмурое выражение лица. Они были одним организмом. Были семьей. Братьями. И всем им я была так благодарна за его жизнь.
Илья зашил последнюю рану, а я кинула все приборы на столешницу гарнитура и наклонилась к Данилу. Он весь вспотел и был таким горячим и бледным.
— У него жар.
Мужчины отпустили его и Климов тут же пошевелился.
— Тише. Тише, любимый. Не двигайся. Всё позади, — и тут же гаркнула на остальных, чтобы убирались. Пятеро вышли, гипнотизируя меня взглядом, а Илья всё ещё вкалывал в трубки какие-то вещества из шприцов, обрабатывал швы и накладывал повязки. А я шептала, что всё теперь будет хорошо, что главное он жив, просила его не оставлять меня одну, говорила как сильно люблю его. Слова всё лились и лились, пока хирург, или кто он там, не подал голос:
— Ты шумная.
Я подняла на него взгляд с немым вопросом, а мужчина лишь усмехнулся.
— Клим прошёл многое, Милана. Заботься о нём, но говори мало.
— Я шумная, я поняла. Это всё?
— Нет, — он поднял на меня взгляд, полный то ли печали, то ли тоски, — Береги его. Достаточно с него битв.
8
Данил
Пятью часами ранее
До места приехали довольно быстро. Я смотрел на дом Курбинина и люто ненавидел это место. Три года ада. Зря мы столько тянули. Тоха надел бронежилет и вооружился. Я забрал с заднего сидения ноут и начал приготовления. Через пять минут друг посмотрел на меня и поднял бровь. Я кивнул.
Машина плавно двинулась с места к массивным воротам, я приготовился, на ходу пытаясь найти все глушилки по зонду на крыше авто и подключится к системе безопасности. Идиот даже ничего не поменял. Наверное, решил, что я действовал спонтанно. И был почти прав.
— Есть.
Тоха пробормотал в рацию, что всё готово и тут же вдавил педаль газа. Во вторые ворота с той же скоростью влетел ОМОНовский Тигр. Как только мы остановились в центре двора, по нам открыли огонь люди Кубрынина, которые столпились у заборов. Благо что вседорожник вояк, что наш джип бронированы.
Я включил ловушки и подал электричество на забор. Разбросанные по земле провода, что шли от ловушек, забрали с собой примерно половину и вызвали заминку. В это время из броневика вышли ОМОНовцы и начали стрелять по оставшимся. Я заблокировал все входы и выходы в здании, чтобы виновник «праздника» не выбрался раньше времени.
И на этом моя работа должна была быть окончена. Мне оставалось только прийти и забрать желаемое, пока люди Вадима зачищают дом. Оставалось. Но я увидел как от дома к гаражам шмыгнула тень. На территории особняка больше нет ни одной живой души. С той стороны та же схема. Значит, кто-то выскользнул из помещения.
Достал рацию, выходя из машины, в нетерпении порываясь сорваться с места.
— Тоха, он на улице. Я за ним.
— Стой, нет. Где именно? Мы скоро будем.
Не успеют. Он уже подбегал к просторному гаражу, прижимая к груди какой-то кейс.
— Даня! Клим!
Я отключил рацию и взял в руки пистолет, снял с предохранителя, но потом передумал и убрал. Я забью его также, как и моих родителей. Двинулся в присяди за ублюдком и остановился у стены. Выглянул быстро. Никого. Вошёл внутрь и скрылся в тени так же неслышно, как привык за эти три года. Кубрынин лихорадочно убирал чемодан в чёрную легковушку и озирался по сторонам. Идиот стоял в свете, поэтому я решил поиграть с ним. Одел перчатку с острыми пальцами и провёл по воротам, разрывая воздух скрежетом железа. В купе с криками и выстрелами из его дома, это произвело впечатление.