— Мы снимаем лучшее, что у вас есть. Наши издатели никогда нам не простят, если будем им давать мелочи и всякую чепуху.
Репортёры стали спрашивать, почему я так скоро оставил Европу. Я им ответил:
— Европа слишком мала, чтобы вместить в себя мой талант и мои чемоданы.
Они записали этот ответ, который единодушно был признан гениальным».
И в таком духе — целая страница. Дались им эти чемоданы.
Особенно неприятно, что завершался фельетон упоминанием Троцкого:
«Из Америки я решил вернуться в Россию. Оказывается, тут ещё РСФСР и даже СССР. Что же, пусть…
В какой-то газете я прочитал большой фельетон о литературе за подписью какого-то не известного мне Л. Троцкого…
Надо будет сообщить ему, чтобы он зашёл ко мне в „Известия“. Думаю поощрить „этого человека“. В „этом человеке“, кажется, что-то есть».
То есть Есенин, по мнению автора публикации, не только сам опростоволосился, но и наркома выставил в комическом свете.
Во фразу «…мне нравится гений этого человека» Есенина ткнули лицом.
К тому же люди в «Правде» явно уже были осведомлены о их встрече.
За фельетоном просматривались какие-то политические реалии, Есенину не до конца понятные: Троцкий, на которого он готов был ставить, уже терял прежние позиции и превращался в объект внутрипартийных насмешек.
Слишком многие партийцы не могли простить Троцкому его оглушительной известности и высокомерных замашек.
Оршер не только ставил на место Есенина, но и умело вставлял шпильку, казалось бы, всесильному вождю.
Едва ли Есенин мог об этом догадываться.
Но в любом случае такого юмора в свой адрес он не признавал категорически.
Ладно бы ещё злобные фельетоны о нём в эмигрантской прессе: Есенин презирал белогвардейцев, те презирали и ненавидели его — они были квиты.
Но здесь-то — его страна!
Очерк «Железный Миргород» сочинялся с самыми лучшими намерениями.
Есенин был уверен, что его явный поворот в сторону «коммунистического строительства» должен быть оценён совсем другим образом. А его каким-то петрушкой выставили!
И где — в «Правде»!
Редактировал «Правду» один из главных ленинских сподвижников Николай Бухарин.
«Правду» каждое утро читали и Троцкий, и Ленин, и Зиновьев, и Каменев, и все остальные вожди.
Что он, русский поэт Сергей Есенин, сделал этому Оршеру?..
Впоследствии один из мемуаристов вспомнит, что посоветовал Есенину писать прозу, ведь очерк «Железный Миргород» получился просто замечательным, на что тот сморщился и сказал: нет-нет-нет, больше никакой прозы, никогда.
Согласно другим воспоминаниям, Есенин в ответ на столь же высокую оценку очерка сделал равнодушное лицо и спросил: «А что, он был напечатан? Нет, я не видел…» Всё он, конечно, видел, но точно не хотел обсуждать: вдруг следом зайдёт речь о пародии?
Продолжения «Железного Миргорода» — а он был, напомним, задуман как серия очерков — не будет.
Обозлится и раздумает. Никакого вам продолжения, обойдётесь.
* * *
За время отсутствия Есенина первый советский «толстый» журнал «Красная новь», созданный в своё время при прямом участии Ленина, Крупской и Горького, занял в периодике ведущее место.
Редактором его стал Александр Константинович Воронский — именно он задумал и пробил журнал.
Родившийся в 1884 году в семье священника, учившийся в семинарии и исключённый из неё, Воронский был профессиональным революционером. Во время Гражданской войны заслуженный подпольщик и пропагандист стал членом ВЦИК. С 1910-х годов писал под псевдонимом фельетоны и литературную критику, позже начал пробовать себя в прозе.
После утверждения в России большевистской власти Воронский осознал, что литература интересует его куда больше политической карьеры.
Трёхсотстраничный, издающийся тиражом от семи до двадцати пяти тысяч экземпляров, очень популярный в библиотеках журнал стремительно вобрал в себя всё лучшее, что появлялось в советской литературе.
Со статьями в «Красной нови» выступали Ленин, Бухарин, Луначарский, Радек, Пятаков, Фрунзе.
Журнал открыл Всеволода Иванова с «партизанскими» повестями, ставшего первой явившейся в постоктябрьское время литературной величиной. Есенин немедленно обратил на этого писателя самое благосклонное внимание.
В журнале были разделы библиографии, критики, науки, политики и экономики.
«Красная новь» выглядела основательно, солидно.
Следом Воронский организовал и возглавил издательство «Круг» — в некотором роде филиал «Красной нови».