Наконец, Сосновский не просто дружил с Демьяном Бедным, но как бывший работник Агитпропа ЦК консультировал его в литературной работе, в зависимости от политической ситуации ставя перед ним творческие задачи. Более того, Сосновский редактировал первое многотомное собрание сочинений Бедного.
* * *
1923 год ознаменовался началом внутрипартийной борьбы за власть между Троцким и группировкой Сталина.
События начали разворачиваться именно той осенью — и в сфере политической, и, неизбежно, в сфере литературной.
Первый удар Троцкому был нанесён в ходе сентябрьского пленума ЦК, где было продавлено решение об изменении состава Реввоенсовета, до тех пор считавшегося главной опорой Троцкого. Теперь в Реввоенсовет вошли пять членов ЦК, в том числе Сталин и два его человека — командующий Московским военным округом Ворошилов и первый секретарь Закавказского крайкома партии Орджоникидзе.
Сталин получил возможность лично и через своих людей контролировать РВС. Троцкий был взбешён настолько, что покинул заседание пленума, попытавшись на выходе хлопнуть дверью. Но дверь была слишком массивной и мягко поплыла; жест не получился, обернувшись конфузом.
В октябре Троцкий сделал ответный шаг, направив членам Центрального комитета и Центральной контрольной комиссии РКП(б) письмо, где критиковал нездоровый внутрипартийный режим и порочный способ подбора кадров Сталиным. Так он инициировал крупную внутрипартийную дискуссию, всколыхнув в числе прочего амбиции большевиков, неудовлетворённых текущим кадровым раскладом.
Прямым последствием письма Троцкого стало «Заявление 46-ти», где виднейшие партийцы сетовали, что РКП(б) распадается на недосягаемых иерархов и массу, «мирян».
Под этим письмом стояли подписи начальника Политуправления Красной армии В. А. Антонова-Овсеенко, заведующего агитпропотделом ЦК РКП(б) А. С. Бубнова, наркома почт и телеграфов СССР И. Н. Смирнова, редактора журналов «Красная новь» и «Прожектор» Воронского и, наконец, другого видного деятеля печатной сферы — того самого Сосновского.
Обстановка накалилась. Родился термин «троцкизм».
«Дело четырёх поэтов» возникло для одних как нельзя кстати, а для других — не вовремя.
Но и его попытались использовать во внутрипартийной борьбе — причём, пожалуй, неожиданным для его инициаторов образом.
Сосновский, подписавший «Заявление 46-ти», выступал против узурпации власти Сталиным. Тем не менее придавать этому определяющее значение не стоит. Троцкий, конечно же, не давал Сосновскому распоряжений сочинять этот фельетон, тем более что Сосновский ему никак не подчинялся, а играл свою игру, претендуя на первые позиции в идеологической сфере.
Советская литература на глазах становилась делом государственным, ставки максимально повышались. Издатели журналов, сочинители, критики, теоретики поняли, что отныне они не просто сочиняют, теоретизируют и критикуют, но делают это под прямым контролем вождей, которые буквально обязаны были всё это читать и, более того, делать для себя те или иные выводы.
Главенство в литературе становилось одновременно главенством политическим, управленческим, иерархическим.
Завершившаяся на территории бывшей Российской империи Гражданская война теперь переходила в область словесности.
Сочиняя свой фельетон, Сосновский, казалось бы, ставил целью наказать распоясавшихся поэтов, посмевших оскорбить Троцкого и Каменева.
Но ударял этот фельетон более всего по Троцкому.
Заодно — и этого Сосновский даже не скрывал — перепадало и Воронскому, чья «Красная новь» была во всеуслышание названа пристанищем антисоветчиков и антисемитов.
Сосновский работал в журнале «На посту». «Напостовцы» претендовали на первенство в советской литературе, самым жёстким образом критикуя Воронского и «Красную новь», пригревшую «попутчиков».
Троцкий своими последними статьями спутал карты пролетарским идеологам, «напостовцам» и конкретно Сосновскому.
Книга Троцкого «Литература и революция» была опубликована в том самом ноябре 1923-го, причём в издательстве «Красная новь».
В книге Троцкий утверждал: «Есть области, где партия руководит непосредственно и повелительно. Есть области, где она контролирует и содействует. Есть области, где она только содействует. Есть, наконец, области, где она только ориентируется. Область искусства не такая, где партия призвана командовать. Она может и должна ограждать, содействовать и лишь косвенно — руководить. Она может и должна оказывать условный кредит своего доверия разным художественным группировкам, искренно стремящимся ближе подойти к революции, чтобы помочь ее художественному оформлению. И уж во всяком случае партия не может стать и не станет на позицию литературного кружка, борющегося, отчасти просто конкурирующего с другими литературными кружками».