На извозчиках все сразу поехали в редакцию газеты «Заря Востока».
Там встретили по-грузински: ласково, тепло, с размахом.
Редактора звали Михаил Лившиц.
Вардин уговорил Есенина прочесть «Песнь о великом походе», хозяева тоже поддержали. В редакторском кабинете всю и прочитал. В ответ — предложение тут же опубликовать поэму в газете.
Есенин о скорой публикации в двух московских журналах снова умалчивает.
Семь бед — один ответ. Всё равно он вернётся в большую Россию только через два года, а гонорар дадут прямо сейчас. Жизнь определённо шла на лад.
Из редакции поехали домой к грузинскому поэту Тициану Табидзе; жил он, что знаменательно, там, где когда-то стоял дом грузинского классика Александра Чавчавадзе, тестя Александра Грибоедова.
Там уже ждал ещё один поэт — Шалва Абхаидзе.
С обоими, особенно с Табидзе, тут же сошлись характерами и по-настоящему подружились.
И — закрутилась очередная карусель.
Оба поэта принадлежали к литературной группе «Голубые роги», образовавшейся ещё в 1916 году и поначалу имевшей символистский уклон.
Вскоре компания расширилась: появились ещё три поэта — Паоло Яшвили, Георгий Леонидзе, Валериан Гаприндашвили.
— Сергей, что хочешь увидеть, куда тебя свозить? Хочешь на гору Мтацминда — поклониться могиле Грибоедова? И серные бани — знаешь, что такое, был там?
Конечно, хочет. Грузия, особенно поначалу, кажется бесконечным праздником: хочется всего.
Значит — на гору, потом в ресторан.
Потом в серные бани, потом в духан.
Потом прогулка по городу, с заходом в несколько духанов.
Потом в редакцию «Зари Востока» — посмотреть вёрстку «Песни о великом походе», обняться с Лившицем — и снова к самому лучшему духанщику.
16 сентября в клубе совработников Тифлиса состоялся первый в Грузии поэтический вечер Есенина.
Открыл его Вардин с докладом «Современная литература и идеологический фронт», рассказав, в числе прочего, как Есенин порвал с богемой.
Выступление предполагало возможность обмена мнениями, поэтому после первого, «лирического» отделения вдруг объявились ретивые критики, причём сразу трое, поочерёдно отчитавшие Есенина за упадочничество.
К диспутам тот был привычен и лучший ответ знал заранее: стихи.
Даже не пытаясь оправдываться, взял и выдал уже написанный к тому времени большой фрагмент поэмы «Гуляй-поле» — о Ленине:
…Застенчивый, простой и милый,
Он вроде сфинкса предо мной.
Я не пойму, какою силой
Сумел потрясть он шар земной?
Но он потряс…
Это действительно сильные стихи, являющие искренние размышления Есенина о феномене вождя, почти лишённые риторической трескотни, характерной для советской ленинианы.
Мемуаристы с иронией отмечали, что критиканы, даже не догадывавшиеся, что у Есенина есть такие стихи, аплодировали громче всех.
Дальше пошёл элегический цикл, начавшийся «маленькой поэмой» «Возвращение на родину» и завершившийся «Песнью о собаке» и «Письмом к матери».
Финал был предопределён, как будто его прописал незримый сценарист: несколько сотен человек под конец выступления сорвались с мест, сгрудились вокруг сцены — и лишь благодаря великой силе гостеприимства не решились взять его на руки.
Ещё один фурор!
* * *
19 сентября Есенин прибыл из Тифлиса в Баку и остановился в гостинице «Новая Европа».
В Баку его уже заждался Чагин.
Встретились как старые добрые товарищи — в редакции газеты «Бакинский рабочий».
Чагин посетовал: 20 сентября — день памяти двадцати шести бакинских комиссаров; приехал бы Есенин раньше — может быть, успел бы написать стихи об этом.
Есенин говорит:
— А напишу. Дай мне все материалы о них и место для работы.
Чагин выдал кипу статей и предоставил свой кабинет. За ночь Есенин написал «Балладу о 26».
Утром Чагин приехал — а всё готово.
Не шедевр мировой поэзии, но советской героической лирики — чёткий образец.
…«Джапаридзе!
Иль я ослеп?
Посмотри:
У рабочих хлеб.
Нефть как чёрная
Кровь земли.
Паровозы кругом…
Корабли…
И во все корабли,
В поезда
Вбита красная наша
Звезда».
Джапаридзе в ответ:
«Да, есть.
Это очень приятная
Весть.
Значит, крепко рабочий
Класс
Держит в цепких руках
Кавказ.
Ночь, как дыню,
Катит луну.
Море в берег
Струит волну.
Вот в такую же ночь
И туман
Расстрелял нас
Отряд англичан»…