— Никакое это не священное дерево, а просто старый и очень больной саахат. — Дикарка вытянула руку, указывая на ярусники: — Это саахат. Это тоже. Наше название. А сварт был прирученный.
— Что?! Вы приручаете свартов?
— Мы пытаемся. Мудрейшая говорит, что однажды мы сможем летать на них. Сварт побеждает сварта. Другие присоединятся к победителям. Станут друзьями.
— Какой ужас!
— Почему? — Лхати остановилась и с наивным удивлением посмотрела в глаза пилоту.
— Потому что это хищники! Враги! Вон, сколько зла они сделали. И нам… и тебе! Ты разве хочешь их простить?
— Их не нужно прощать: они только животные. У них нет ойасу, души. Если ударишься о ветку — её надо прощать?
Гаус задумался, затем молча зашагал вперёд. Дикарка тут же нагнала его. Было заметно, что она может передвигаться по лесу быстрее. Уступать (тем более девчонке) было неприятно, поэтому Гаус спешил и то и дело спотыкался о сухие лианы, которые лежали здесь повсюду. «Я к тому же не взял фляжку с водой, — злился сам на себя Гаус, — а Лхати ведь взаперти сидела — хорош из меня спасатель…»
Когда они подошли к краю леса, Гаус совсем выбился из сил. Было заметно, что и Лхати приключение давалось нелегко. Оба хотели пить, хотели остановиться, сесть на мягкий мох и отдохнуть, но не решались показать своей усталости.
— Между нашим лесом и твоим — широкая пустошь, река. Ещё и две дороги, — Гаус привычным жестом поднёс к груди руку, но на ней не было браслета с компасом: его он тоже забыл в Башне. Пилот вздохнул, посмотрел на небо, прикидывая высоту Большого солнца. — В общем, если пойдём сейчас, окажемся надолго на виду у всех. Да и ночью не лучше. А за тобой охотятся пришельцы. И они могут передвигаться по небу. Летают в машинах. Как пилоты. Сверху нас будет очень легко заметить.
— Что же делать?
— Надо в город идти. Переждём немного.
— Разве меня пустят в город? Мне кажется, жители города не любят наш народ.
— Оставайся пока здесь. Я что-нибудь придумаю. Скоро вернусь! — Гаус улыбнулся, и эта улыбка придала ему сил. Он перелез через лиану, спрыгнул вниз, на дорожку, которая шла вдоль кромки леса, затем сворачивая к городу.
Глава 15. Один народ
К дому дяди Балта Гаус нарочно пробирался возле самой стены, через канаву, через узкую заброшенную улочку, на которой в детстве играл в квант с друзьями: он не хотел привлекать того внимания, какое всегда привлекали пилоты.
Дядя сидел у окна и тёр шлифовальной полоской зажатую в тиски пряжку.
— Ты зачастил ко мне. Это плохо, — произнёс он, не оборачиваясь.
— Почему? — удивился Гаус.
— Вдруг тоже захочешь заняться ремеслом? А в ремесле никакого будущего. У инопланетян всё делают машины. Сам видишь, насколько лучше делают. Говорят, есть такие машины: ты ей рисуешь, чего желаешь, да из какого материала. И сразу эта вещица появляется.
Гаус недовольно мотнул хвостом:
— Нет, я по другому делу. Ты ведь шьёшь для торговцев плащи, те, что с капюшоном… Мне нужны два.
Через полчаса Гаус и Лхати, укутавшись в бежево-серые плащи с простым аккуратно вышитым узором, вошли в городские ворота. Снова удача была на стороне беглецов — им удалось благополучно добраться до домика дяди Балта.
Дядя всё так же точил пряжку. Перед ним на столе лежала дюжина точно таких же, только бледных и как будто даже ржавых.
— Это Лхати, она из лесного племени… — неуверенно представил свою спутницу Гаус.
— Да, да… — проворчал в ответ дядя, не отрываясь от работы.
— Я не успел объяснить. Дело в том…
— Дело в том, что ты помог ей сбежать.
Гаус от удивления распушил хвост:
— Откуда ты знаешь?
— А какие ещё могут быть варианты? Котелок у меня пока что варит.
Он постучал пальцем по лбу, вытер руки подолом фартука, поднялся и указал на стол:
— Садитесь. Принесу того чудесного напитка.
Дядя слушал рассказ Гауса не прерывая и не переспрашивая, только качал иногда головой. Был ли это жест неодобрения или, наоборот, сочувствия, Гаус не понимал, так что каждый раз останавливался, сбивался и повторял предложение заново. В конце Гаус окончательно уверился в том, что дядя сейчас его отчитает и в лучшем случае просто прогонит, однако мастер потёр нос, посмотрел на племянника и загадочно улыбнулся:
— Дитя леса гораздо мудрее, чем ты думаешь. Они вообще знают о нас побольше, чем мы сами о себе знаем. Например, знают, что мы и они — единый народ. Что мы прилетели на эту планету, «пришли со звёзд». Так ведь?