Важнее были те перемены, которые не увидишь глазом. Еще только услышав слова «четырнадцать миллионов лет», Дрейк понял, что отсюда следует. Новости о том, что всех лежавших в криосне разморозили, лишь подкрепили его опасения. Он станет живым ископаемым, существом из забытого прошлого. Даже сами «криоматки» превратились в анахронизм - им на смену пришел гораздо более простой и надежный способ задержки времени: теперь сознание записывалось на электронный носитель. Своим существованием в криоформе Дрейк и Ана были обязаны Мильтону, разум которого отличался совестливостью и буквальным пониманием приказов.
Да, разум! Дрейк больше не мог думать о служителе как об обычном механизме. Даже сам по себе Мильтон обладал возможностями, сравнимыми с теми, что были доступны любому человеку времен Дрейка, а в составе композита намного их превосходил.
На небе не было больше знакомых созвездий, им на смену пришли новые, чужие. За четырнадцать миллионов лет медленный дрейф «неподвижных» звезд совершенно изменил лик небес. Пока корабль летел к рубежам облака Оорта, сделавшегося ныне конгломератом из сотен миллионов небольших планеток и взаимосвязанных разумов, Дрейк старался смириться с новой реальностью.
Композит, к которому принадлежал Мильтон, сказал ему, что он не просто не понимает современную науку - он не способен ее понять. Хотя связь с ним установили не по этой причине, в решении проблемы, связанной с возвращением Аны, действительно наметился определенный прогресс. К сожалению, термины, о которых шла речь, ничего Дрейку не говорили. Мильтон пять раз пытался ему объяснить, но смысл сказанного ускользал.
Когда путешествие подошло к концу и на борту вдруг появился Алман, Дрейк решил предпринять еще одну попытку.
Он зажал лысого мужчину в углу камбуза, осознавая, что творит глупость - ведь в виртуальной реальности Алман мог в любой момент попросту бесследно испариться.
- Мильтон говорит, что недавние открытия в принципе позволяют восстановить Ану в изначальной форме - не только тело, но и личность.
- Нет. - Алман вздохнул совсем по-человечески. - Мы ведем речь о другом. Поскольку наше общее понимание вселенной изменилось, в будущем подобная вероятность возникнет. Это утверждение чисто академического характера, сейчас такой возможности нет.
- Хорошо. Когда она появится? И какие перемены легли в ее основу?
- Это сложно объяснить так, чтобы вы поняли. Мы не знаем, с чего начать, чтобы добиться максимальной ясности для вас. Пожалуй, сначала спрошу, знаете ли вы, какая разница между открытой и замкнутой вселенными?
- Понятия не имею.
- Так я и думал. Тем не менее постараюсь изложить. Вам известно, что наиболее дистанцированные от нас галактики продолжают удаляться?
- Конечно. Это знали еще в мое время.
- В таком случае дальше все просто. В условиях открытой вселенной процесс разбегания галактик длится вечно. В замкнутой же они в определенный момент останавливаются, после чего вновь начинают сближение, конечной фазой которого является коллапс до точки, обладающей бесконечной плотностью, давлением и температурой. Вам все ясно?
- Ясно, но совершенно неинтересно. Я хочу вернуть Ану, а не изучать космологию.
- Нам это известно. Позвольте, я продолжу. Открытость или замкнутость веденной зависит от общей плотности материи в ней. Если она слишком низка, вселенная является открытой, если выше критического уровня - замкнутой. Дальнейшее покажется вам очень сложным, мы не уверены, сумеете ли вы это понять, однако возможность восстановления Аны - вашей Аны - зависит от того, открыта вселенная или замкнута, и, следовательно, от плотности материи вселенной, или, вернее, от ее массо-энергетической плотности.
- Вы правы, я не понимаю. А если бы и понимал, что с того? Вселенная либо открыта, либо замкнута.
Дрейк не прятал нетерпения. Вновь он понял, что не вписывается в тот век, что на дворе. Он был слишком прям и сосредоточен на одном - в утонченном и дипломатичном обществе, которое представлял Алман, это выглядело атавизмом. Дрейк не знал, какие изменения коснулись телесного облика нынешних людей, но предполагал, что они лишились ногтей и зубов. Древние когти и клыки остались у него одного.
- Терпение! - призвал Дрейка Алман. - Если бы вы с самого начала изучали математику и физику, а не музыку… - Критический комментарий повис в воздухе, и он продолжил: - В замкнутой вселенной возможен еще ряд вещей. Она обладает четко определенным последним моментом. В этот момент, который называется Эсхатоиом, вселенная ужимается до одной точки. Происходит конвергенция всех свето- и времяподобных кривых, и все тела сливаются воедино. Ученые и философы даже в ту эпоху, когда вы родились, знали об этом и иногда называли его «точкой Омега». Непосредственно перед достижением Эсхатона становится доступна вся когда-либо существовавшая информация, в том числе любые данные о людях, умерших тысячу - или четырнадцать миллионов - лет назад. В Эсхатоне каждая личность, жившая в прошлом, в принципе может быть воссоздана.
- В том числе и Ана! Я все понял!-Дрейка переполняло не ликование, а гнев. - Если об этом знали миллионы лет назад, какого черта мне никто ни разу не сказал?
- Это представлялось совершенно не имеющим значения. Потенциальная возможность этих действий существует только в том случае, если вселенная является замкнутой. В ваше время наблюдения за массо-энергетической плотностью показывали результаты в десять - двенадцать раз ниже критического уровня, вследствие чего вселенную считали открытой. Позднее ученые пришли к теоретическим выводам, согласно которым вселенная должна находиться непосредственно на рубеже между открытой и замкнутой формами. Начались экспериментальные поиски недостающей материи, постепенно оправдывавшие себя. Продолжала существовать неуверенность, однако они решили, что расширение вселенной будет продолжаться вечно, но постоянно замедляться. В таком случае «точка Омега» не может быть достигнута. Наконец изменилось и это мнение. По причинам, которых мы еще не понимаем, последние замеры обнаруживают значительно более высокий уровень масоо-энергетической плотности, превышающий критический. Это указывает на замкнутый характер вселенной. Однажды Эсхатон будет существовать.
- И Ана вернется ко мне? Когда?
- Нескоро, очень нескоро. До тех пор пройдет столько времени, что промежуток между вашей первой заморозкой и сегодняшним днем покажется едва ли мгновением ока. Мы рекомендуем вам не думать о подобной попытке и тем более не предпринимать ее. Но для нас важны ваши собственные желания. Мы хотим знать, чего вы хотите.
- Вы ненормальный, что ли?-сверкнул глазами Дрейк. - Не понимаете, чего я хочу? Забыли, зачем я лег в криосон? Чтобы быть с Аной! Если надо, я буду хоть всю вечность ждать. Какая мне разница, сколько времени провести в «матке»?
- Мы опасались подобной реакции. Полагаем ее нерациональной. Однако мы ощущаем вашу решимость и силу воли.
- Хорошо. Тогда проваливайте из моей головы. Дайте мне спать до тех пор, тюка я не смогу что-нибудь сделать.
- Это не вариант.
Алман покачал головой и вдруг исчез, ana его месте возник Мильтон.
- Следует учесть ряд других факторов, - сказал он. - Моей первоочередной задачей является ваша защита и обеспечение сохранности. По этой причине я, преодолев определенные сложности, отменил полученные инструкции и нарушил ваш криосон. «Криоматка» не отвечает вашим будущим нуждам.
- Пока что отвечала.
- Да, в течение нескольких миллионов лет. При температуре сжижения гелия все биологические процессы недоступны для обычного наблюдения, однако сохраняется случайное тепловое движение. Время от времени небольшое число атомов набирает достаточно энергии, чтобы сдвинуться с места, что может привести к биологическим изменениям - разумеется, незначительным, но интеллект и память - это весьма тонкие материи. - Служитель сделал паузу. - Почему вы улыбаетесь?