Еще одно удовольствие. Прижавшись лицом к ее трусикам — единственному элементу одежды, оставшемуся на ней, я стягиваю их с нее и прикасаюсь губами к ней. Мне нравиться, что она очень мокрая. Не просто влажная. Она вся в предвкушение, как и я. Поцеловав ее, всосав в себя немного сладости, я наконец-таки позволяю себе перейти к долгожданному удовольствию.
Она целиком моя.
Ее ноги обвили меня. Ее упругое тело движется в такт со мной. Ее крики заставляют на короткое время терять слух.
Я наслаждаюсь каждым мгновением. Вместе мы теряем контроль над собой. Поднимаемся так высоко, что в дальнейшем наше падение будет напоминать головокружительный съезд с самой высокой и опасной американской горки.
Она грязная. Теперь она такая же как и я. Мы оба мокрые. Простыня под нами настолько влажная, что после придется отправить ее в стирку.
Эти несколько секунд счастья. Моего личного. Видеть, как она получает удовольствие. Как она срывается с пика, что бы с громкими стонами скатиться по столь обрывистому, захватывающему пути. Я тоже хочу этого. И понимаю, что мне пора оставить ее, разделиться с ней, хоть для меня это равносильно попаданию в ад.
Странное ощущение. Я на вершине эмоционального пика, и в тоже время..
О да! Вот теперь все иначе.
Я ощущаю эти волшебные прикосновения ее языка. Она бесподобна. Она призывает меня спуститься к ней, отдать ей часть себя. Для меня это важно. Настолько важно, что мне сложно описать это. Мое терпение, мои силы кончились. Она сосет, требует, призывает меня. И больше для меня нет преград. Да! Сейчас я самый счастливый в этом гребанном мире. Меня не волнуют никакие проблемы. Мне неинтересно, что происходит вокруг нас. Где мы? Зачем мы?
Есть я и она. Она и я. И наше вселеннское наслаждение. Наша страсть. Наша грязная пошлость.
Я кончаю. Моя сперма в ней. И это тоже не мало важно.
Впрочем.
— Фууухх.
Мокрая ткань. Не очень приятно.
— И ты опять свалился без сил. — Она не спешно пристроилась возле меня, едва прикусывая губу.
— Аааа!! — У меня пока нет сил на более конкретный ответ. В голове некоторое головокружение. Я прикрыл свое лицо руками.
— Дима..
— Ты..
— Я знаю, что я самая лучшая! Ха-ха-ха. Если честно, ты тоже довольно не плох. Ха-ха-ха.
— Что? Ха-ха-ха. — Я убрал ладони с лица. — Берг, у тебя возле рта с правой стороны моя сперма. Заткнись! Ха-ха-ха.
— Ха-ха-ха! Придурок! Ты всегда портишь романтику своими тупыми фразами!
Я подложил под голову подушку. Полина, не сразу обнаружив небольшую каплю, стерла ее с лица одним пальцем.
— Смотри и любуйся!
— Ааа… Ха-ха-ха. Твои порнографические способности по поеданию всего подряд меня восхищают.
— Что? — Она вытащила изо рта палец. — Всего подряд? Ха-ха-ха. Именно так это и называется!
Пожив голову мне на грудь, она забарабанила рукой в такт моему сердцебиению.
— Франк, еще немного и наш секс обеспечит тебе остановку сердца.
— Ха-ха-ха. Я мыться!
— Нет!! — Вскочив с кровати, она подхватила свою испачканную одежду. — Я первая, иди в задницу!
— Тогда вместе!
— О нет, мистер, не стоит тут устраивать порно-купание! Убери, пожалуйста, пока нашу кровать. Я быстро.
На этом, не дождавшись моего согласия, она исчезла за дверью ванны, при этом демонстративно щелкнув замком.
— Ну ладно..
Не торопясь поднявшись с кровати я зачем то щелкнул пультом от огромного плазменного телевизора, висевшего напротив кровати и попав на канал с беззаботно болтающим на непонятном мне языке иностранцем подошел к бельевой тумбе.
И все-таки Шторм. Отсутствие Полины позволило мне углубиться в мои рассуждения. Что он забыл в этой стране? Что за люди чуть не убили нас сегодня? Что он планирует?
Я был уверен в том, что он далеко не спроста оказался в сегодняшней передряге.
Да… Возможно… Это не мое дело. Этот человек никто мне. Верней это мой неудачливый палач. Неуравновешенный тип, доставивший боль моей девушке. Почему я никак не мог выкинуть его из головы?
Еще в Петербурге, он сказал, что поедет сюда по важным делам. Интересные дела какие-то.
Я не мог признаться Полине, верней, я так и не рассказал ей всю правду. Я не рассказал ей о подробностях своего выздоровления.
Я лишь рассказал о том, что Шторм помог мне, благодаря нему я встал на ноги.
Мне было ужасно думать, что я скрыл от своего любимого человека правду, причем эта правда напрямую касалась ее. Я не мог найти в себе силы и рассказать ей историю об ее отце, хоть, наверное, давно стоило это сделать. Я не рассказал ей долгую историю Шторма, просто потому что мне не хотелось, что бы она лишний раз думала о нем. Все это было каким-то не правильным, учитывая, что сегодня я вделся с этим, бывшим когда-то родным для нее, человеком, причем при своеобразных обстоятельствах.