Я их сторожевой пес, стражник. Я выполняю важную миссию — храню в целости их души. Забочусь о них.
И не просто так. Не так, как делают это другие, как делают это мои братья-сестры.
В отличие от них, я позволяю чувствовать себя: на кого-то неодобряюще посмотрю из-за туч, на кого-то подую своим любимым холодным, северным ветром, чтоб не сдавался, чтоб сбивал все преграды, возникшие на пути, кому-то улыбнусь, отражением солнца на своих золотых куполах.
Я чувствую их, а они меня.
В этом наша тайна, известная лишь тем, кто родился и вырос в моей колыбели, кто изначально был воспитан мной. А также тем, кого встретив с пути, оглушив ревом проспектов, шумом вольной реки, грацией великих зданий, оценив, испытав на прочность, я помиловал и впустил в себя.
Рад я не всем, но все-таки большинству.
Потому что люблю людей, они великолепны, это самые необычные, самые красивые из созданий этого мира.
Вот только они хрупки и чрезвычайно ранимы. Кто, как ни я, обязан дать им защиту, твердую почву под ногами, тепло и уют вперемешку с многочисленными тайнами, знаниями, жизненными уроками и испытаниями.
С ними сложно бороться, чувствуя себя одиноким.
Поэтому я рядом.
Чтобы они ощущали мою поддержку, чтоб они знали — здесь, они точно нужны.
Здесь все болеет вместе с ними, здесь все улыбается и пестрит счастьем из-за них.
Я иногда пугаюсь.
Порой мне кажется, они вот-вот разгадают мой самый главный секрет.
Еще чуть-чуть и точно догадаются.
Они поют об этом в песнях, повествуют в своих произведениях, пишут в стихах, рисуют в картинах.
Вначале я очень стеснялся. Мне было неловко. А со временем привык.
Я с благодарностью принимаю от них открытки с признанием в чувствах ко мне. Люблю все, что они когда-либо посвятили мне, от самого короткого стихотворения, спрятанного в столе в маленькой, захламленной квартирке, до гимна, который подарили моей душе.
Я знаю, они догадываются, точно догадываются.
Видимо, я в самом начале допустил ошибку, слишком крепко сплел свое сердце с их сердцами, дал слабину, и они ощутили мое присутствие.
Было ли это ошибкой? Не знаю.
Но другие не допускают подобного. Либо так же хранят в секрете.
Так или иначе, я выбрал свой путь.
Что ж, мне и жить с этим, верней, им жить, моим людям.
Я их наблюдатель.
Ангел-хранитель, как часто они называют меня. Великий, властный, статный, красивый, притягательный, захватывающий, неповторимый.
Они такие смешные, мои огоньки счастья. Для них я, в первую очередь, друг. Друг. Незаменимый.
Тот, кто поможет, тот, кто поддержит, тот, кто согреет их душу даже в самый серый промозглый день.
Я уверен в них, я знаю их, я зависим от них, поэтому испуг от того, что они узнают о том, что я на самом деле рядом, что я существую в их сердцах, что я люблю их, что я храню все их секреты, сходит на ноль.
Мы с ними одно целое. Мы созданы друг для друга.
Тем, чья душа проникла в мою, уже не выбраться, да они и сами не желают уходить, ведь если таковое произошло, если я окутал их своим туманом и влажностью, значит так было суждено, значит, они уже родились предначертанными попасть в мой плен.
Мои люди догадываются, некоторые и вовсе твердо уверены, что дух их города повсюду. Они чувствуют, что я живой, что я рядом, что я дышу, плачу, смеюсь вместе с ними.
Я знаю каждого из своих героев, знаю о нем все. Знаю его достижения и неудачи, знаю даты счастливых и неудачных дней.
Это моя обязанность.
Понимать и чувствовать их.
Приветствовать по утру, лениво махая ветками деревьев первым встречным:
«Так рано?»
Громко хлопать дверьми подъездов, магазинов в самый час пик.
Возмущаться ревом набегающих волн очередному обсуждаемому политическому конфликту.
Хлопать в ладоши от счастья крыльями свадебных голубей.
Кричать в суматохе гудками машин, троллейбусов и трамваев.
Плакать холодным дождем, попадая каплями на гранитные кладбищенские памятники.
Они — это я.
Я — это они.
Вместе мы образуем общество.
Вместе мы образуем город.
Город, у которого есть душа.
Душа, витающая повсюду, убаюкивающая любовью всех своих жителей.
Да. Меня зовут Санкт-Петербург.
Да. Я живой и у меня есть душа.
Какого это?
Писать свою историю, выдумывать персонажей, придумывать сюжет?
Ответ прост: очень сложно. Парадоксально звучит, не так ли?
Рассказывать об этом можно часами, и я обязательно напишу по этому поводу пару слов, но на несколько страниц позже.