БЕТТИ: И проза так роскошна.
БИЛЛ: И как он владеет таинством времени…
БЕТТИ:…и человеческого бытия. Поверить не могу, что что так долго оттягивала чтение.
БИЛЛ: Кто ж знает? Может быть, раньше бы он вам не понравился.
БЕТТИ: Это правда.
БИЛЛ: Вы могли бы оказаться не готовы к нему. Такие вещи хороши в нужный момент, иначе бестолку.
БЕТТИ: Со мною так и случилось.
БИЛЛ: Главное — момент подгадать. (Маленькая пауза.) Меня Билл зовут, кстати.
БЕТТИ: А меня Бетти.
БИЛЛ: Здрасьте.
БЕТТИ: Здрасьте. (Маленькая пауза.)
БИЛЛ: Да, я считал, что чтение Фолкнера было… велчайшим переживанием.
БЕТТИ: Да. (Маленькая пауза.)
БИЛЛ: «Шум и ярость»… (Еще одна маленькая пауза.)
БЕТТИ: Ну что. Дальше и выше. (Возвращается к книге.)
БИЛЛ: Официант?..
Колокол.
Такие вещи хороши в нужный момент, иначе бестолку.
БЕТТИ: Со мною так и случилось.
БИЛЛ: Главное — момент подгадать. Меня Билл зовут, кстати.
БЕТТИ: А меня Бетти.
БИЛЛ: Здрасьте.
БЕТТИ: Здрасьте.
БИЛЛ: Вы сюда часто приходите?
БЕТТИ: На самом деле я в городе всего на два дня из Пакистана.
БИЛЛ: О. Пакистан.
Колокол.
Меня Билл зовут, кстати.
БЕТТИ: А меня Бетти.
БИЛЛ: Здрасьте.
БЕТТИ: Здрасьте.
БИЛЛ: Вы сюда часто приходите?
БЕТТИ: Время от времени. А вы?
БИЛЛ: Уже нет. По крайней мере, не так часто, как раньше. До моего нервного срыва.
Колокол.
Вы сюда часто приходите?
БЕТТИ: А вам-то что?
БИЛЛ: Просто интересно.
БЕТТИ: Вам в самом деле интересно или вы просто хотите меня подклеить?
БИЛЛ: Нет, мне правда интересно.
БЕТТИ: А почему это вас может интересовать, часто ли я сюда прихожу?
БИЛЛ: Ну, просто… познакомиться.
БЕТТИ: Может быть, вас это интересует для того, чтобы поддержать ничего не значащий треп ровно настолько, чтобы прилично было пригласить меня к себе послушать музыку или потому, что вы только что взяли в прокате такую клевую кассету для видика, или потому что у вас есть потрясная неизвестная пластинка Джанго Рейнхардта, однако на самом деле вам хочется только поебаться — да и то у вас не очень хорошо получается, — после чего вы отвалите в ванную и будете очень громко ссать, затем прошлепаете в кухню и достанете себе пива из холодильника, не спросив меня, хочу ли чего-нибудь я, а потом уляжетесь рядом и признаетесь, что у вас есть подружка по имени Стефани, которая уехала на год в Бельгию учиться в мединституте, и что вы с нею крутили — то и дело — то, что вы называете очень «запутанными» отношениями последние семь ЛЕТ. Так вот — все это меня не интересует, мистер!
БИЛЛ: Ну… ладно.
Колокол.
Вы сюда часто приходите?
БЕТТИ: Где-то через день, наверное.
БИЛЛ: Я сюда довольно часто хожу, но вас не помню.
БЕТТИ: У нас, наверное, графики разные.
БИЛЛ: Рейсы не совпадают.
БЕТТИ: Да. Разные часовые пояса.
БИЛЛ: Ведь поразительно — можно жить по соседству с кем-то в этом городе и никогда об этом не узнать.
БЕТТИ: Я знаю.
БИЛЛ: Городская жизнь.
БЕТТИ: С ума сойти.
БИЛЛ: Мы, наверное, проходим друг мимо друга на улице каждый день. Может быть — перед этим самым кафе.
БЕТТИ: Ага.
БИЛЛ (озирается): Ну, официанты тут явно в другом часовом поясе обитают. Я ни одного нигде не наблюдаю… Официант! (Снова переводит взгляд на нее.) Так что вы будете… (Замечает, что она снова вернулась к книге.)
БЕТТИ: Прошу прощения?
БИЛЛ: Ничего. Простите.
Колокол.
БЕТТИ: У нас, наверное, графики разные.
БИЛЛ: Рейсы не совпадают.
БЕТТИ: Да. Разные часовые пояса.
БИЛЛ: Ведь поразительно — можно жить по соседству с кем-то в этом городе и никогда об этом не узнать.
БЕТТИ: Я знаю.
БИЛЛ: Городская жизнь.