Леона Шелл
Ещё люблю, ещё надеюсь…
1
Филипп Крэг… Это имя Элен ни о чем не говорило. Хотя теперь она уже знала, что ему около сорока и что он возглавляет финансовую империю, которая занимает одно из ведущих мест в экономике страны. «Очень преуспевающий человек», — охарактеризовала его одна из больничных медсестер и пояснила своей напарнице, что он из высшего ранга самых богатых и известных.
Элен это не удивило — она ощущала в этом мужчине мощный источник силы и напористости, что ее слегка даже пугало. Вот только совсем не помнила, была ли прежде с ним знакома.
А сейчас Элен не хотела открывать глаза. Она боялась, что Крэг может опять оказаться здесь, сидящим в кресле около ее кровати. С того момента как ее привезли, он так проводил все дни напролет. Правда, последнюю неделю стал навещать по три раза в день — рано утром, в обед и вечером.
Медицинские сестры это тоже обсуждали, думая, что она спит и ничего не слышит, и, как ей показалось, не без некоторой зависти.
От них же она узнала, что сначала ее без сознания привезли в ближайшую муниципальную больницу, но уже через час по настоянию Крэга, черт бы его побрал, доставили сюда — в эту престижную и очень дорогую клинику со специалистами высшего класса и прекрасной обслугой.
А еще все дружно уверяли, что этот незнакомый мужчина — ее муж.
— Элен…
Голос был низким и слегка дрожал. Его тембр заставил женское сердце бешено заколотиться.
Как она могла не почувствовать что Крэг рядом? Ее ресницы дрогнули, затем очень медленно начали подниматься. Ей понадобилось немало сил, чтобы не закрыть глаза снова и опять его не видеть.
Даже сейчас, сидя в расслабленной позе, он выглядел привлекательным — молодой мужчина, с широкими плечами, крепкой фигурой. Черты лица словно выточены из камня. А глаза такие темные, что иногда кажутся черными, как и его ухоженные волосы.
Но под всей этой приятной внешностью скрывался охотник, такой же неприрученный, как дикий зверь в джунглях, и такой же опасный.
Осознание, что она его жена, сейчас очень расстраивало Элен. Почему-то она чувствовала, что крепко связана с этим человеком. Однако, черт побери, совсем не ощущала себя замужем.
Впрочем, точно так же она не ощущала себя и будущей матерью, хотя обследование подтвердило, что ее семинедельный плод чувствует себя превосходно — автокатастрофа не причинила ему никакого вреда.
Ребенок Филиппа Крэга?
Она не могла себе представить, что была в Крэга влюблена. Хотя существовали свадебные фотографии, сделанные шесть месяцев назад. Они доказывали ее с Филиппом вступление в законный брак. Не раз за эти дни Элен принималась их внимательно рассматривать. Однако на лице невесты не обнаружила ничего, кроме радостной улыбки.
Плотно затянутые в фотоальбоме пленкой, снимки запечатлели тогдашнюю Элен — хрупкое, изящное существо. Стоя рядом с Филиппом, она едва доставала ему до плеча. Волосы цвета меда, миловидное лицо с огромными ореховыми глазами и великолепной улыбкой кинозвезды.
Взглянув на себя в зеркало, Элен увидела незнакомку с бледным лицом и запавшими глазами. И не нашла ничего общего с той красавицей невестой.
Да, потерять память даже на время — это все равно, что оказаться перед дверью, от которой нет ключей. Ответы на все вопросы лежат за этой дверью — и недоступны.
Ей объяснили, что амнезия в результате такого несчастного случая не является чем-то необычным. Но никто не знал, когда к ней вернется память. Говорили, что к некоторым она возвращается через несколько дней, другие ждут неделями, пока не восстановится.
— Доброе утро, дорогая! Ты хорошо спала?
Голос низкий, слегка хрипловатый. Элен с удивлением заметила, как лицо Филиппа осветила теплая улыбка.
— Почему ты спрашиваешь? Ведь ты все узнал от дежурной сестры, прежде чем вошел.
— Да.
Он не стал отрицать. Но даже в этом коротком слове почувствовалась какая-то напряженность.
— Спасибо, — вежливо сказала Элен, ощущая на себе пристальный взгляд черных глаз.
Господи, неужели для нее не осталось ничего дорогого в этом человеке, что помогло бы его узнать? Если ее ум отказывается признать его, то ведь должно же быть какое-то шестое чувство, инстинкт, которые должны подсказать — да, он ее муж.
Черт! — мысленно выругалась Элен. Этого все равно будет недостаточно, чтобы поверить в то, что Филипп Крэг с такой быстротой сбил ее с толку, что уже через месяц после знакомства они поженились. Это давало почву для размышлений, так как оставляло многое неясным.
Естественное желание вспомнить свою прошлую жизнь было частично удовлетворено изучением альбомов с фотографиями, в которых так много семейных снимков. Но, просматривая их, она только расстраивалась, потому что ни один из них ни о чем не напоминал.
Элен провела много часов с этими альбомами. Они рассказывали о ее детстве и школьных годах, о спортивных соревнованиях и конкурсах, в которых участвовала… Неожиданно она увидела себя дипломированной медицинской сестрой… Были здесь и фотографии ее родителей: матери, которую потеряла еще в раннем возрасте, и недавно умершего отца.
Все это она узнала теперь от Филиппа. На некоторых снимках Элен была запечатлена в кругу друзей, но не помнила ни одного из них. Как и загородного дома своей семьи.
Филипп сказал, что там она жила с отцом до замужества. Словом, альбомы лишь в какой-то мере дали ей представление о двадцати пяти годах ее жизни.
— Как твоя рука? — нежно спросил Филипп. — Сегодня уже меньше болит?
— Меньше, — ответила она сдержанно, не желая распространяться о том, что ее плечи и ребра ноют до сих пор, а туго забинтованная правая рука, в которую хирурги вставили множество металлических спиц, чтобы соединить несколько сломанных костей, сильно сжата поддерживающими повязками. Медики уверяли, что все могло быть намного хуже, учитывая такое сильное столкновение.
— Тебе что-нибудь нужно?
Элен закрыла глаза, затем медленно открыла их вновь.
— Ты посылаешь мне цветы каждый день.
Непроизвольно она посмотрела на новый букет экзотических цветов. Их оттенки от кремового до кроваво-красного так сочетались друг с другом, что было ясно — букет составлял высококвалифицированный фитодизайнер. Одна из медсестер заметила, что так делают лишь в самом дорогом цветочном магазине.
— И фрукты… — В корзине, стоявшей рядом с ней, был огромный их выбор. — И так много журналов. — Она сделала усилие, чтобы вложить в свой голос хоть немного тепла. — Чего же еще желать?
— Может, ты хочешь вернуться домой?
Его черные глаза пытливо смотрели на нее. Конечно же, от него не ускользнуло ее замешательство.
О господи, нет! Немой возглас прозвучал в самых затаенных уголках души. Ей совершенно не хотелось покидать свою палату, свою клинику, к которым она уже начинала привыкать. Нет, она не может так долго переносить эту неопределенность!
Элен судорожно проглотила застрявший в горле комок и начала нервно теребить простыню пальцами левой руки.
— А что, меня уже отпускают?
Она осторожно взглянула на Филиппа, пытаясь по выражению его лица понять, о чем он думает. Но он выглядел совершенно спокойным, на его губах играла улыбка.
— И хирург, и гинеколог заверили меня, что нет причин оставлять тебя дольше.
Так быстро? Почему не завтра, а еще лучше послезавтра? Во всяком случае, у нее было бы время привыкнуть к этой неизбежности. Но сейчас мысль о том, что придется войти в дом, который она делила с этим человеком, приводила молодую женщину в ужас.
Ей было очень трудно скрыть нежелание это делать. Может потому, что Филипп Крэг сидел у ее кровати? Однажды он объяснил, что, кроме него, у нее нет родных, но где же тогда старые друзья? Неужели он такой собственник, что присвоил ее полностью, абсолютно исключив других людей?
Элен пытливо разглядывала его лицо, но ничего не видела в нем, кроме стопроцентной уверенности мужчины в своих словах и действиях. Да, это был сильный человек, сломить которого удастся немногим, человек, которого вряд ли кто-нибудь хотел бы иметь своим врагом.