Дэн доел блин и допил кофе, но все продолжал сидеть на скамейке, глядя перед собой и пытаясь сообразить, что ему мешает наслаждаться идиллией. Специалисты рассчитали площади ПП, безопасные для целостности мира. У всех вроде бы получалось, что до критических площадей еще далеко. Но ведь известны случаи, когда экономические соображения изменяли предельно допустимые концентрации ядов в воздухе и воде, так кто сказал, что экономика не может влиять и на физические величины? Удвоение, утроение полезных площадей в центре Москвы — дело, конечно, хорошее. Пусть кто-то на этом руки греет, все равно у скольких людей жизнь пошла на лад. Но вот…
Как это будет, если мир все же лопнет, расслоится надвое, будто кленовое семечко? Порталы бездействуют, Серега никогда больше не встретит на лестничной клетке свою бывшую, но и Дэн никогда больше не увидит родителей, и дай-то Бог, чтобы Машка в этот момент была не в школе, а дома, с Аней… Население земного шара уменьшится вдвое (если неумолимая физика разделит нас ровно пополам). Включая президентов и прочих начальников. Скажем, наш окажется в другом пространстве, а американский — в том же, что мы, или наоборот…
Тьфу! Чего только не лезет в голову. Ну что такое столица? Точка на карте. Ну пусть даже все крупные города мира — тысячные доли процента от общей площади шарика! Ни черта подобного не будет. В конце концов, за что коллегам-физикам деньги платят? Не зря же они прохлаждаются в своем ПП-Академгородке между улицей Вавилова и Ленинским проспектом?! Все будет хорошо.
Он выбросил обертку и стаканчик в мусорный бак и пошел обратно, к порталу.
Выезжая со стоянки, взглянул в небо. Ему показалось, что заходящее солнце стоит выше, чем только что было. Конечно, оттого, что исчезли старые дома и памятник Пушкину, уступив место эстакаде, — горизонт как будто ниже. Сам закат действительно был немного другим, шире растекался в дымке, которая всегда поднимается летом над городскими трассами. Это понятно. Но солнце-то все равно одно, правильно?..