— Столько мучений, и все зря, — задыхаясь, бормотал Эдуард.
— Чего? Ты о чем? — хватал губами воздух его друг.
— Да малышня нас сделала. Вот что.
— Отстань, не подохнуть бы.
— Ненавижу эту горгону очкастую, — простонал Эд, переваливаясь на бок. — Кстати, мэн, я же тебе еще не сказал. Когда я в песок, как последний удод, прыгал, мне Захар звонил.
— Ну и что?
— Да ничего. Орал, зачем они с нами связались и все в этом духе. Упырями нас
обозвал, скотина. Короче, уволили их. И судя по всему, из-за нас.
— Весело. Судя по всему… — ответил Валерка, не поднимая глаз.
7
Уже неделю Эдуард каждое утро ставил на мр-3 плеере какое-нибудь бодрое "сайкобилли" и отправлялся на пробежку. Затем отжимался на брусьях, принимал холодный душ и завтракал.
Эдик влюбился. Алена не отходила от него ни на шаг. Днем они гуляли по берегу моря, по вечерам украдкой тискали друг дружку на дискотеке или уединялись в пустующем домике на окраине лагеря. На обходах она также сопровождала своего избранника, послушно рисуя оценки в журнале. Директорский племяш говорил только о ней и напоминал влюбленного гимназиста из романов девятнадцатого века.
Валерка заскучал. Даже пытался сагитировать сходить в Суходол за вином, но Эдик был решителен и непоколебим.
— Надолго тебя не хватит, — недоверчиво усмехнулся Валера.
— А это мы еще посмотрим, — красовался перед зеркалом Эдуард, — ты смотри,
как бицуха оформилась и живот почти пропал.
— Ты деградируешь, — покачал головой Валерка. — Интересно, а о чем вы хоть
с ней разговариваете? Если не секрет, конечно.
— А вот это уже не твое дело, — обиделся Эд, — о структурализме и герменевтике говорим днями и ночами… Какая тебе разница?
За две недели, проведенные в "Олимпийце", дети успели полюбить вожатых. Они проводили много времени в их домике. В тесной комнатенке порой собиралось более десятка визжащих и непоседливых гавриков. Девочки постарше с большой охотой помогали Валерке заносить в ноутбук результаты соревнований и эстафет. Пацаны слушали рассказы Эдуарда о язычестве и Древней Руси. А своего любимчика, тринадцатилетнего поклонника "Короля и шута" Юрку, Эдик учил играть на гитаре.
— Ты у меня к концу смены Джимми Хендриксом станешь, — обещал директорский племяш.
В благодарность будущие олимпийские чемпионы приносили вожатым фрукты и йогурты, не съеденные в полдник.
В лагерь приехал генеральный директор. Звали его Василий Васильевич Жбанов. Он был крупный, стриженный под "площадку", с недовольным выражением лица и выпяченной квадратной челюстью. Вожак, угодливо посмеиваясь, ходил за ним повсюду, как приклеенный. Не отставал от них и Болтушкин. Он что-то втолковывал, активно жестикулируя, словно в чем-то оправдывался. Жбанов неторопливо прохаживался по территории и со скучающим видом осматривал владения. Казалось, он вовсе не замечал подчиненных.
— И не вздумайте курить! — сквозь зубы проговорил Руслан Вафович, когда делегация проходила мимо домика вожатых.
Племянник неохотно спрятал сигарету в пачку.
— Тьфу ты! — сплюнул Эдуард.
— Ты чего? — спросил Валерка.
— Да противно смотреть, как они лебезят перед этим жлобом. Ты глянь, сбежались ему в ноги поклониться. Овцы. Я с ним утром поздоровался, а он харю свою задрал и проигнорил меня. Дерьма кусок!
После отбоя руководство отправилось на берег жарить шашлык. Играла музыка,
голый по пояс доктор Симаков плясал вприсядку. Повариха, что-то пережевывая,
шинковала овощи для салата. Тренер по самбо Геннадьевич помахивал куском картона над мангалом. Жбанов курил, развалившись в шезлонге. Не хватило водки, послали за самогоном банщика. Покачиваясь и тихо матерясь, он с грехом пополам оседлал велосипед и, укрепив скотчем фонарик на руле, заскрипел педалями в сторону деревни.
— Руслан Вафович! Руслан Вафович! Чепэ! — задыхаясь от волнения, подбежала к вожаку старший воспитатель.
Директор покосился на опьяневшего Жбанова и отошел с ней, придерживая за локоток:
— Что стряслось? Успокойтесь и рассказывайте.
— Я сейчас застукала вашего племянника… в домике… незаселенном… с Аленой. Хоть бы детей постыдились! — отдышавшись, произнесла Ирина Владимировна.
— С какой еще Аленой? В каком домике? Говорите толком, что произошло!
— Этот ваш Эдик, извините за выражение, занимался сексом с племянницей медсестры. Да что же это такое! Не детский лагерь, а дом терпимости!