Я поднялась по ступенькам, вошла в первую комнату. Меня окружили серые стены, на которых было множество неизвестных мне картин. На каждой из них было изображено разное: от абстракции до портретов. Я прошла дальше: комната со скульптурами. Она в полной степени отличалась от предыдущей: яркие, оранжевые стены, по-над которыми находились статуи. Особенно мне понравился индийский слон, стоящий на одной ноге и одетый во что-то непонятное. Стены следующей комнаты были уже голубые. Я рассматривала каждую картину, не пропуская ни одной. Людей было не очень много. Возможно, это связано с ранним временем. Музей настолько мне понравился, что спустя час мне не хотелось уходить оттуда.
-Мы уже здесь всё рассмотрели, - твердила мне мама.
-А я нет!
-Виола, - папа взял меня за руку и повёл к выходу, - здесь мы посмотрели всё, пойдём теперь в другое место.
-Тогда мы приедем сюда еще раз, вдруг здесь будут другие экспонаты.
-Ладно, - мама шла позади меня.
Мы сели в машину, и тут же сестра предложила вариант «другого места», как сказал мой папа:
-Может, в кафе заедем?
-Да! - Макс повис на спинках передних сидений.
-Сядь нормально, - мама оттолкнула его, - а насчёт кафе я не против.
-Тогда поехали, - папа завёл машину.
Мы заехали в «Кофейню Вайлана». С виду она ничем не примечательна, но внутри всё очень уютно и довольно-таки просторно. Мы присели почти в самом конце кофейни. Нам принесли меню:
-Как выберете, скажите.
-Конечно, - Эли была очень доброжелательна.
На минут пять над нашим столиком воцарила тишина, которую прервала мама:
-Решили?
-Да, - сестра положила меню на середину стола.
-А ты, Виола?
И хотя я не смотрела на маму, я чувствовала её пронзающий взгляд на себе:
-Да.
-Можно официанта? - Сестре не терпелось поесть.
К нам подошла та же женщина:
-Выбрали?
-Да, суп с морепродуктами, - мама начала перечислять, - рёбрышки с рагу из овощей.... - Я не слушала её, мне хотелось поскорее вырваться из-под их надзора, - Виола, а ты что будешь, - я не слышала её и продолжала молчать, - Виола!
-Да! - Я встрепенулась, - мне, пожалуйста, кофе, картошку фри, сэндвич с тостами и мясом и овощи.
-А на десерт? - Молодая девушка, улыбаясь, посмотрела на меня.
-Десерт? Ванильное мороженое со взбитыми сливками.
-Спасибо за заказ, скоро он будет готов.
Проведя со своей семьёй около половины дня, она мне изрядно надоела: возмущения родителей, крики брата. Он не умеет нормально разговаривать, он всё говорит ужасно громко, это жутко выводит из себя. А что насчет сестры, так её поведение и вовсе сложно описать: то она чем-то недовольна, то она счастлива до безумия.
После обеда мы отправились по магазинам, накупили всего, чего только можно: очки, топы, браслеты, сувениры, Эли купила себе кепку, Макс захотел себе новые игрушки.... В общем, целая куча бесполезных вещей.
Оказавшись дома, я сразу же побежала в свою комнату, лишь бы избавиться от этой компании, и не выходила из неё часа два, потому что я была занята своим любимым делом - рисованием. Когда я вновь вышла, было уже около шести вечера, на первом этаже пахло очень вкусно, мама, видимо, опять что-то готовила.
-Наконец-то, - мама стояла около плиты, - что ты там делала?
-Рисовала, - сухо ответила я и присела на диван.
-Что рисовала?
И тут, вспоминая, что я рисовала вообще, я вспомнила Майкла. Как мне тяжело без него. Я глубоко вздохнула и, пытаясь не расплакаться, выдавила:
-Да так...
-Не расскажешь мне? - Мама улыбнулась.
-Здесь нет ничего секретного, - я чувствовала, что вот-вот расплачусь, - кота, - я попыталась улыбнуться.
-Покажешь?
Я не вытерпела:
-Позже.
После этого я вышла так быстро, как только могла, забежала к себе в комнату, села около окна и заплакала. Я закрывала лицо руками и чувствовала, как ладони стали мокрыми, что они больше не вытирают слёзы, а наоборот. Я плакала так громко, и мне казалось, что мои всхлипывания слышны на первом этаже. Моя душа просто разрывалась от боли, от понимания того, что его никогда не будет в моей жизни, что он ненавидит меня. И, чем больше мне было больнее, тем больше я мечтала убить свою сестру. Разве стоило ли это моих слёз?
Минут через шесть, я плакала молча. Я боялась, что кто-нибудь услышит, тогда придётся всё рассказывать, а мне так не хочется это с кем-то обсуждать. Внутри всё кричало, если бы я могла что-нибудь изменить...