— Господин капитан, — взмолился молоденький милиционер, стоявший на дежурстве, — вы ведь за ним, правда? Конечно, он здорово ругается, но сколько можно-то?! Вы ведь даже кричать на его запретили. Да и попробуй, покричи на такого. Вы ведь хотите его забрать?!
— Успокойтесь. Да, я за ним. И он больше не будет здесь сидеть, — пообещал Мелирленс.
— Спасибо, капитан, я… — милицейский хотел еще что-то сказать, но тут Холдар заметил Еле и весь свой гнев переключил на непосредственного виновника своих бедствий:
— Ты еще посмел здесь появиться?! Ты что меня допрашивать пришел? Ну так фиг тебе, не дождешься. Мигом выпусти меня отсюда, а не то…
Что именно «а не то» Холдар так и не успел сказать. Его прервал тихий, но уверенный голос Мелирленса:
— Господин Холдар, будете последовательны. Если Еле не будет здесь находиться, он не сможет вас выпустить.
— А-а… Да, я как-то не подумал. Но все равно… во имя всех богов…
— Так вы хотите, чтобы вас выпустили или нет? — продолжал Мелирленс, сохраняя серьезное выражение лица.
— Да, — просто ответил Холдар, не способный ничего противопоставить напору логики и спокойствия.
— Тогда перестаньте бузить, вы уже не пьяны и вы не сумасшедший.
— Хорошо.
— Откройте решетку, — обратился Мелирленс к дежурному милиционеру.
— Есть, господин капитан.
После того как Мелирленс и Еле оказались внутри, Холдар спросил:
— И все же, чего вы от меня хотите? Неужели просто выпустите по старой дружбе, или Фамбер вспомнил о друге своего детства и припугнул вас тем, что разнесет все ваше проклятое управление?
— Нет, — ответил Мелирленс, — профессор Фамбер не появлялся. Я бы просто выпустил вас на все четыре стороны, если бы у Еле не возникла одна идея. К тому же…
— Что «к тому же»? — живо заинтересовались оба.
— Да ничего особенного. Еле, озвучь свою идею.
— Кхм, кхы, — отозвался Еле, — моя идея очень проста. Холдар, ты же говорил, что тебя завербовали Серые драконы?
— Ну да.
— Значит, я ничего не перепутал. А идея моя состоит в том, что сейчас мы тебя отпускаем, ты отправляешься к с своим друзьям, втираешься к ним в доверие и поставляешь нам информацию о них.
— Ты смерти моей хочешь?! Я тебя помочь отделаться от них просил пока еще не слишком поздно, а ты вместо этого хочешь отправить меня обратно? Нет, если у меня нет другого способа выйти отсюда, я лучше посижу. Еда здесь вкусная, не пропаду.
— Да что ты, Холдар, ты же сам скучал по приключениям и риску.
— В том то и дело, что по риску, а не по смерти. Если захочу умереть, обойдусь как-нибудь без твоей помощи. Ну хоть ты, в смысле, вы, господин капитан, объясните ему, что шпионить против Цан-Цанской мафии равноценно смертному приговору.
— Это не моя идея, — откликнулся Мелирленс.
— Но вы же капитан, а он просто рядовой.
— Конечно, это рискованно, но шансы есть.
— Да вы что сговорились? Я же ничего не сделал!
— Да нет, никто против вас не сговаривался. Можете идти, куда хотите хоть сейчас, — Мелирленс демонстративно отошел в строну, открывая Холдару прямой путь к выходу.
— Просто мы предлагаем тебе интересную, высокооплачиваемую работу. Ты же этого и хотел, — голосом закоренелого антрепренера, полного энтузиазма и с шилом в заднице, сказал Еле.
— А-а… э… Во имя всех богов… И что я, по-вашему, должен делать? — сдался Холдар.
— Да нечего особенного, — живо затараторил Еле, — просто мы тебя отпускаем, ты идешь к своим нанимателям после чего… ну в общем сам что-нибудь придумаешь. Детали можно потом продумать.
— И это твои инструкции, чтоб руфухиди стал твоей женой!
— Ну да, а что то не так? — искренне удивился Еле.
— Боги, и почему я больше не улфулдар, а ты не мой…
— Ну, теперь это не так. Ты же сам долго и упорно убеждал меня, что мы теперь просто друзья.
— Видно у меня случилось временное помутнение рассудка. Ладно, так значит ты хочешь, чтобы я начал активно работать на банду. А что, если мне придется преступить закон?
— Преступай. Естественно, тебе придется. Не убивать же тебя кого-нибудь пошлют. Ты же, надеюсь, не профессиональным убийцей представился? Ну вот и отлично. Ограбишь кого-нибудь, или еще что-нибудь в этом роде.
— Ладно, надеюсь, тебя посадят вместе со мной, а как я должен поддерживать связь с управлением и передавать секретную информацию?
— Вот, — Еле протянул Холдару небольшой ТВ-шар, такой же как и у него.
— Кажется, я видел такую штуку… — протянул Холдар, — это для разговоров на расстоянии?
— Да, именно. Ты должен просто подумать о том человеке, с которым хочешь поговорить, и если у него есть ТВ-шар, он ответит тебе. Ну, больше нет вопросов? Тогда можешь идти.
— Что, прямо так? Может хоть денег дашь?
Еле, ничего не ответив, воззрился на Мелирленса, пристроившегося на нарах. Тот, осознав с какой целью на него смотрят, уже потянулся к кошельку, но встрепенулся и скорчил извиняющуюся улыбку:
— Тут такое дело, Еле, все забывал сказать… Собственно, я хотел попросить у тебя в долг.
— В долг? Но получка была только-только. Тебя, что ли, обкрали?
— Нет, что ты! Капитана полиции? Нет, нет. Просто вышло такое дело…
— Ладно, во имя всех богов, что за… Но я ведь всего лишь рядовой милиционер, только-только завязавший с испытательным сроком. Вы хоть представляете, какая у меня зарплата?
— Представь себе, представляю, Еле, — ответил Мелирленс, — ну так?
— Сейчас, сейчас…
Еле полез за кошельком, отсчитал Мелирленсу двадцать серебряников, посмотрел на мину последнего и с тяжелым вздохом добавил еще десять. После чего, не дожидаясь возмущенных криков Холдара, и благодарственных речей Мелирленса, отдал Холдару пятьдесят серебряных монет.
— Ну иди, шпион, — обратился он к Холдару.
— А как же… ну какие-нибудь бумаги, что-ли или документы. У меня, между прочим, забрали временную прописку!
— Зачем тебе документы? Запросто подделаешь. А бумаги? Незачем они тебе, или ты правда хочешь геройской смерти?
— Ну тогда прощай, Еле. Надеюсь, дождь минует твою макушку и головы твоих потомков.
— До встречи, Холдар. Забавно, что ты пользуешься выражениями страны своего временного гражданства, а я о них уже давным-давно забыл, хотя и родился в халифате.
— Вообще-то я для тебя старался, — сказав это, Холдар вышел из осточертевшей ему камеры.
После того, как он скрылся за дверью, Мелирленс поднялся с нар, на которых растянулся с максимальным удобством, какое могли позволить ему тюремные нары, и произнес:
— Ну и нам пора. Или ты собираешься остаться здесь?
— Вообще-то как раз это я хотел у тебя спросить. А то ты так хорошо устроился, — ответил Еле, уже выходя из камеры.
— Нет, к сожалению. Конечно, предложение заманчивое, но у меня куча дел. Во-первых, в моем кабинете сидит милая девушка, собравшаяся рассказать одну занимательную историю, во-вторых, Корсен ждет от меня результатов к сегодняшнему утру, в третьих…
— В третьих, можно сходить куда-нибудь поесть.
— Ну, если только ты хочешь. Я ведь ел…, — Мелирленс посмотрел на часы, висевшие на первом этаже управления. — Во имя всех богов, как быстро время летит. Да можно сходить поесть.
По лестнице они поднялись молча и уже на финишной прямой к кабинету Љ 215 Мелирленс глубокомысленно изрек:
— Знаешь, Еле, тебе в голову иногда приходят хорошие мысли.
— Ты имеешь в виду мысль сделать из Холдара нашего информатора?
— Нет, это по-моему как раз идея так себе, учитывая то, что Шус просил меня присмотреть за Холдаром. Я имею в виду, что пора поесть.
— А-а, это.
Мелирленс открыл дверь. За его столом сидела Кетрин. Насколько можно было разглядеть с порога, она увлеченно читала какой-то толстый талмуд, скрепленный скоросшивателем.