— О, что вы. Если вы не против, до пяти злотых.
— Пяти?!
— Если вы против, дорогой Шусандрикс… — начал Эренис
— Нет, что вы.
— Тогда, поскольку наш дорогой князь сомневается, лишь идя на поводу у своего благородства, подымим до десяти, — закончила Втри.
Подымать ставки до десяти золотых, что было почти половиной его зарплаты, казалось Мелирленсу верхом неразумности, но он промолчал, надеясь, что Втри знает, что делает.
Вскоре Мелирленса уже ничего не мог сказать, он даже перестал считать. В кошельке, который Втри украла, в чем он не сомневался, было около сорока золотых, из которых половину он уже успел проиграть, но судя по стопке денег, образовавшейся около Втри, большая часть из его половины осела у нее. Втри снова выиграла, хотя Мелирленс и распрощался с очередным десятком. Так происходило еще пару раз.
«Однако, что за отвратительное пиво», — подумал Мелирленс, отхлебнув из своей кружки, проиграв в очередной раз, — «и ведь его подают в одном из самых дороги трактиров Лендала. Интересно, сколько оно стоит…»
— Боюсь, у меня не осталось иного выбора, — произнес Эренис, — кроме как пойти ва банк.
Он подвинул в центр стола небольшую кучку, около сорока золотых, что осталась от его запасов. Втри внимательно посмотрела на нее, после на свою, более чем внушительную кучу золота. Любой разумный человек отказался бы, Мелирленс точно бы отказался, хотя, если уж на то пошло, разумный человек, такой как, например, Мелирленс, не стал бы играть со ставками, равными его зарплате.
— Отвечаю, — Втри, в глазах которой полыхал демонический огонь азарта и жажды наживы, решительно сдвинула в центр стола свою кучу золота.
Мелирленс уже подбирал слова, чтобы отказаться, но Втри в очередной раз ударила его по щиколотке, которая уже почти потеряла чувствительность.
— Я с вами, — не фонтанируя энтузиазмом, произнес Мелирленс и сдвинул свои жидкие запасы в банк.
— Тогда начнем. Мелирленс, оставшийся в прошлый раз в проигрыше, опять перемешал и раздал карты. Следующие минут десять прошли мимо его внимания. Карты он бросал не глядя, затрачивая для это примерно одну десятую процента из тех десяти процентов мозга, которые, по словам ученых, используются людьми для мыслительных процессов. Пришел в сознание он только тогда, когда услышал:
— Как, я проиграла? — произнесла Втри удивленным голосом, в котором, несмотря на ожидания Мелирленса, не было ни капли раздражения или угрозы.
Поначалу он решил, что Втри просто не осознала, что случилось. Земля не сотрясалась, небеса не разверзлись огненным дождем, а моря не вышли из берегов. Втри продолжила:
— Какая жалость, а все так хорошо начиналось, — ее голос был переполнен наигранной обидой, которая пыталась быть похожа на обиду пятилетнего ребенка, у которого отобрали петушка на палочке.
— Простите, таинственная госпожа, — ответил ей Эренис, — леди Фортуна так непостоянна. Но вам не стоит печалиться.
Втри, опять же жутко переигрывая, сложила губки бантиком, Мелирленс в ужасе отвернулся. Дело не в том, что подобное зрелище в принципе противоречило его представления о прекрасном, но то, что это была клептоманка Втри в корне меняло дело. Мелирленс, как слуга закона, просто не мог себе позволить смотреть на очередное свершающееся преступление.
— Что ж, прощайте, — решительно встав, сказала Втри, после чего продолжила раскатившимся на ползала шепотом, — боюсь, мне придется отказаться от того платья… но такова Фортуна.
— Постойте. Смогу ли я вас еще раз увидеть? — дворянин решительно вскочил на ноги.
Втри только после того, как прошла половину пути до выхода остановилась и, обернувшись, произнесла:
— Все возможно в этом мире, а если не в этом, то в каком-нибудь другом.
— Тогда… я не смею и мечтать, но не могу и не предложить. Вы не могли бы принять от меня в подарок это кольцо, — сказав это, Эренис стащил с указательного пальца кольцо с огромным рубином, стоимость которого Мелирленс даже не пробовал оценить. — Так смогу ли я вас когда-нибудь увидеть?
Мелирленс увидел победный огонек, заблестевший в глазах Втри, однако ответила она как будто неохотно:
— Все возможно в этом мире… — после этих слов она взяла кольцо из онемевших пальцев парня и, не дав ему сказать ни слова, решительным шагом вышла наружу.
— Ну что ж, — Мелирленс не стал задерживаться и на пути к выходу решил попрощаться с дворянином, — приятно было познакомиться с вами. Желаю вам всяческих успехов и тому подобного, надеюсь…. Вряд ли мы с вами когда-нибудь встретимся. Я собираюсь отплыть в Новые Земли. Так что, прощайте, корабль отходит через несколько часов.
Не дожидаясь ответа, Мелирленс похлопал Эрениса по плечу и вышел наружу.
«Так, и куда же делась Втри?» — задумался Мелирленс, оказавшись снаружи. В поле его зрения ее не было.
Однако не успел он озадачиться этим вопросом всерьез, как уловил на своей спине прожигающий взгляд, который не мог принадлежать никому иному, кроме разыскиваемой особы. Втри стояла под аркой дома, в котором находился «Лысый пан».
— Ну как?! — гордо задрав нос, осведомилась она, — я молодец?
— Ты проиграла все деньги, что у нас были, даже те, что были действительно мои, а в замен получила какой-то камушек, который, к тому же, еще может оказаться поддельным!
— А как тебе это?!
Втри виртуозным движением извлекла из… откуда именно Мелирленс затруднялся сказать, учитывая то, что ни рукавов ни карманов у платья Кетрин не было, туго набитый кошелек.
— Ты его обокрала? Скажи Втри, а тебе не кажется, что показывать…
— Ты так говоришь, будто бы не ты был заказчиком. А насколько я знаю, заказчики несут точно такую же, если не большую, ответственность, что и исполнители.
— Ладно. Ты права. Но я только одного не понимаю: как ТЫ остаешься столь спокойна, зная, что проиграла сумму, на которую могла бы купить небольшой замок?
— Ну, во-первых, замки стоят немного больше, по крайней мере на сколько я знаю, а во-вторых, все деньги, не считая твоих трех золотых, здесь. — Втри ненадолго замолчала, вероятно ожидая вопроса типа «но как же так?», но ничего похожего не последовало и ей пришлось продолжить, — понимаешь, я с самого начала подменила монеты. Те, которыми мы играли, являлись всего лишь иллюзией, точнее не совсем иллюзией. Они превратятся в свинцовые диски часа через три. Именно поэтому я и задержалась: подновляла на них заклятие.
— А где ты их взяла? — озвучил Мелирленс мучавший его вопрос.
— В смысле? — не поняла Втри, ожидавшая обвинений в жульничестве, восхищении ее магическими способностями, да чего угодно, но только не этого.
— Ну, откуда ты взяла эти твои свинцовые монеты. Ведь они не просто деревяшки. Раз ты говоришь, что всего лишь подновляла заклятие, значит они были заготовлены заранее.
— Во имя всех богов, ну о чем ты спрашиваешь?
— Не забывай, я милиционер и привык обращать внимание на детали.
— Ну, я взяла кошелек с ними, когда переодевалась, и не говори, что ты этого не видел, потому что, если видел, я тебя убью.
— Не видел. И я верю тебе, если бы это было не так, ты бы не была столь спокойна. — Ладно. Надо поймать возницу и вернуться. Только вначале отдай мне кошелек.
— А-а… почему это?!
— Не бойся, больше чем мне надо, я не возьму. Когда выйдешь, лет через десять, получишь свой кошелек обратно.
— Нет.
— То есть я могу его оставить себе?
— Нет, то есть не отдам, если не пообещаешь, что приложишь все усилия, чтобы вытащишь меня.
— Обе…
— И еще, что не потратишь больше, чем тебе надо.
— Ну, вообще…
— И что сразу же, как посадишь меня, поедешь в университет, найдешь профессора и попросишь его, чтобы он внес за меня залог.
— А вот здесь могут возникнуть некоторые проблемы. Я немного повздорил с директором технического корпуса и теперь мне лучше не появляться в университете.
— Вот как… Ну тогда поедем в университет. Должен же меня кто-то вытащить. Ты не получишь деньги, пока я не поговорю с профессором.
— Да я с тобой спорить и не собирался.
— Но ты как-то посмотрел…
— Никак я на тебя не смотрел.
«Во имя, всех богов», — думал Фамбер, стоящий в своем кабинете около террариума и наблюдающий за тем, как одна из его змей заглатывает беленькую мышку из тех, что некоторые аристократы почему-то начали считать не вредителями, а милыми домашними питомцами, — «и что им всем так неймется, можно подумать, что я незаменим. Нет, оно конечно приятно, но крайне тяжело».