Прозвенел звонок, все стали расходиться. Шус тоже встал, он как-то даже забыл, зачем пришел, а рефлекс «бежать куда подальше со звонком» у него уже развился. Эта болезнь развивается почти у всех учащихся, сколько бы им ни было лет, и в каком бы мире это не происходило. Редкие исключения занесены в красную книгу, как исчезающий вид, хотя их было мало со времен неолита. Шус уже выходил, но голос учителя становил его и Втри.
– Что ему нужно, Шус?
– Понятия не имею. Он мне подложил под дверь записку, в которой приказал прийти сюда, вот и все. Они спустились вниз, к кафедре.
– Во-первых, –начал Фамбер, – почему вы болтаете на моих лекциях?
– Я не виновата! Это Шус пришел и стал что-то говорить, но я не обращала на это никакого внимания, а внимательнейшим образом вас слушала.
– Я вообще не виноват. Ведь я у вас не учусь, учитель. В смысле не учусь сейчас, в смысле тогда не учился. Тогда вы были профессором Фамбером, а сейчас вы мой учитель.
– Профессор, – пропищал кто-то, но ни Шус, ни Втри, ни Фамбер не обратили на это внимание.
– Ладно, я даже не буду спрашивать у тебя, Втри, что такое нейроинлеированное перемещение Эстэлано или напоминать тебе, Шус, что я твой учитель всегда, а на лекциях нельзя болтать никому, кроме одного человека. Это бесполезно. Я просто…
– Ай, больно! – в один голос выкрикнули Шус и Втри. Они одновременно почувствовали, что им дали подзатыльники, хотя Фамбер даже не пошевелился.
– Ну как, вам понравилось? Этот фокус придумал я сам, и я назвал его… неважно как я его назвал, потом придумаю. В любом случае, я включу его в свою книгу.
– Вы пишите книгу, учитель?!
– Нет, Шус, но обязательно напишу, потом, когда-нибудь, когда название придумаю.
– Профессор, – повторил все тот же пищащий голос, и все снова не обратили на него внимания.
– Шус, ты получил паспорт?
– Да, все отлично, учитель. Вот теперь все нормально написано: место рождения – «Задница Бога».
– Задница Бога! Прыснула Втри.
– А что здесь смешного? Ты разве не знала, как называется деревня в которой я родился?
– Нет! Ладно, прости… у меня-то еще лучше. Почти во всех графах написано –«неизвестно».
– Так вот, перейдем к делу.
– Извините, профессор, – сказал все тот же голос.
– Ну, что те… – накинулся Фамбер на хозяина голоса, но замолчал на полуслове, зато уставился на него во все глаза. А посмотреть было на что.
Обладателем голоса был двухметровый качек лет двадцати двух. Он заполнял чуть ли ни пол аудитории, было совершенно непонятно, как они его сразу не заметили, когда он только зашел. Казалось, он вытеснил собой воздух, и последний стал намного гуще. И при этом он стаял в позе застенчивой двоечницы – первоклассницы.
– Простите, извините, профессор. Можно мне пересдать вторую теорию Эстэлано Ношелиуса, – он то басил, то пищал.
Втри закрыла рот рукой, чтобы сдержать смех, Шус, наоборот, весь дрожал от ужаса. Вдруг это не просто сумасшествие, а заразная болезнь и скоро он тоже станет таким же. Фамбер вернул себе дар речи.
– Не сейчас, я знает.
– Ну, пожалуйста, я всю ночь учил!
– Очень хорошо, но давай завтра.
– По II теории Эстэлано…
– Пожалуйста, помолчи…
– …каждый второй…
– Заткнись, я тебе говорю. Я верю тебе, верю, что ты выучил. Я поставлю тебе отлично и…
Тут студент упал в ноги Фамбера и стал пытаться поцеловать загнутый нос его правой туфли. Тот все время убирал ее у этого быка из под носа.
– Спасибо, спасибо вам за вашу доброту…
Дальше ничего нельзя было разобрать, все слилось непонятные причитания и рыдания.
– Встань! Встань же!! Встань, а не то я!!!
Фамбер за шиворот поднял с пола это чудо. Наверняка ему пришлось применить магию.
– С-спасибо вам.
– Я тебя сейчас запишу, ты только скажи из какой ты группы и как тебя зовут.
– Я?
– Да, ты.
– Я на кафедре практики оборонной и военной магии, так захотела моя мать, а зовут меня Кононг, мой прадед был тем самым Кононгом-варваром.
Это было последней каплей для Втри. Она заменялась неудержимо, на пол университета. Шус решил, что такой страшной болезни просто быть не может, и присоединился к Втри. Кононг, и так заплаканный, был ранен в самое сердце и мокрый от слез выбежал из аудитории.
– Кто это? – еще прерывающимся от смеха голосом, спросила Втри.
– Это? Он же сказал – правнук Кононга-варвара.
– Но…
– Девочка моя, ты что думаешь, я знаю биографию всех, кто учится у меня? Да вас у меня больше двух тысяч. Наверное, он действительно потомок того самого Кононга-варвара. Зачем ему врать. Ладно, я вас попросил прийти не просто так.
– Но меня вы ни о чем не просили, вы написали только Шусу…
– Конечно, зачем лишний раз тебя просить, если я все рано знал, что и так ты будешь на этой лекции. И больше не перебивайте меня. Меня попросил это сделать Сэйлэнар.
– Зачем?
– Откуда я знаю, он же так любит всякие идиотские сюрпризы. Вы же знаете его. Короче, пошли.
На самом деле Втри и Шус почти не знали директора Сэйлэнара. Единственная встреча с ним состоялась через несколько дней после того, как они попали в Университет, а официальные церемонии не в счет.
Сэйлэнар – это невысокий толстячок, на вид ему около шестидесяти, а сколько ему на самом деле никто не знает, может быть даже он сам. Факты таковы, что с тех как он появился в Лендале и скорее всего и этом мире сто пятьдесят пять лет назад, у него не появилось ни одной новой морщинки. Сэйлэнар является главой магического корпуса университета уже сто сорок пять лет, первые десять лет ушли на то, чтобы занять этот пост. И почти все это время он являлся заместителем ректора университета. Но одиннадцать лет назад при весьма загадочных обстоятельствах умер ректор университета Мерэлекс. После довольно долгой подковерной борьбы и официальных выборов, его место занял некий Эсиланс. И своим заместителем он назначил не Сэйлэнара, а ведь тот был незаменимым заместителем уже четыре поколения ректоров. Его много раз прочили в ректоры, но Сэйлэнар всегда отказывался, вполне справедливо считая, что должность самого главного слишком обременительна: куча бумажной работы и никакого творчества. Конечно же должность заместителя не пожизненная и ректор, как и любой другой начальник, может назначить себе в заместители абсолютно любого, сместив предыдущего когда захочет, но за полвека ко всему привыкаешь, а уж за век с лишним… В стенах университета даже появилась поговорка, расползшаяся на весь Лендал: «Даже когда мир будет крутиться вокруг большого солнца, а у людей будут рыбьи головы, Сэйлэнар останется на заместителем ректора». Но положение изменилось намного раньше. Эсиланс назначил себе в заместители Чистелена, директора технического корпуса. Он… впрочем, о нем после, только скажу, что он являлся полно противоположностью Сэйлэнару. Кабинет Сэйлэнара находился недалеко, так что они добрались быстро.
Перед этим кабинетом, как и положено, находился кабинет секретаря, но тот, кто задумал бы ждать пока секретарь разрешит ему войти подвергался опасности состариться под дверью. Хотя скорее он умер бы от жажды – это происходит намного раньше.
От секретаря директор Сэйлэнар избавился еще семьдесят два года назад и с тех пор даже не задумывался о вопросе найма. Следствием этого было то, что в кабинете не убирали семьдесят два года. Там были кучи пыли, полуитсевших документов и царил полумрак из-за немытых окон. Это создавало выгодный контраст самому кабинету, хотя объективно и он никуда не годился. Вот если бы пропылесосить…
Зато темно в нем не было. Он был полукруглой формы и все дальняя стенка состояла из огромного окна. В этот раз за ним был океан. В смысле толща воды, как в океанариуме. Из за этого свет был немного приглушенный. Дело в том, пейзаж за окном в кабинете Сэйлэнара был каким угодно, только не тем, что находился на улице. Напротив входа стоял стол и кресло. В кресле сидел человек, которого все окружающие считали директором Сэйлэнаром, и последнему не оставалось ничего кроме как согласиться.