— Не переживай, жизнь сама подскажет, что и к чему. Вон, возьмем меня, — Блэк очертил в воздухе круг вилкой с насаженным на неё кусочком бифштекса. — Когда мы, Мародеры, только начинали, кто мог подумать, что я попаду в Азкабан и там не сойду с ума лишь благодаря анимагии? Никто! Так что и ты найдешь свое время и место.
В один из дней мы отправились в больницу святого Мунго, где целитель Гиппократ Сметвик вновь провел диагностику. За последние полгода мое тело изменилось, я подрос на два дюйма и немного раздался в плечах. Да и зрение стало лучше.
— Все проходит прекрасно, — вынес целитель свой вердикт. — Через недельку будет готово новое зелье, за которым вам следует зайти.
Я кивнул — к тому времени я уже вернусь в Хог, но зелье мне переправит Бродяга.
Мы немного побродили по Косому переулку, ничего не покупая, просто прогуливаясь, а потом заглянули в Лютный.
Контраст между двумя улицами был разителен, словно разными комнатами в одном доме. В первой комнате ярко и весело, а во второй сумрачно и тихо. И конечно, это ни в коем случае не значило, что одно место лучше или хуже. Они просто разные.
В том же Лютном можно приобрести что-то, чего не достать в Косом. И в Лютном не страшно. Во всяком случае, из каждой подворотни на нас не глазели асоциальные типы, никто нас не пытался ограбить, обокрасть или проклясть. Здесь шла обычная жизнь людей, которые не любили выставлять на всеобщее обозрение дела и лица, и не выносили слишком пристального внимания к своей персоне. Значило ли это, что кругом одни преступники и маргиналы? Конечно, нет. Здесь просто жили другие люди. Хотя, если сравнивать количество преступлений совершенных за год, то вполне прогнозируемо, кто займет первое место, а кто второе.
Мы немного посидели в кондитерской Шугарплама и выпили там по чашечке кофе, а затем отправились в Министерство, где я зарегистрировался как анимаг. Секретность это хорошо, но, учитывая то нереальное количество всякой херни, что происходит вокруг, лучше не рисковать.
Раньше Сириус на такие вещи смотрел сквозь пальцы — как оказалось, никто, кроме Дамблдора, Макгонагалл, Снейпа и Мародеров, до сего дня не знал о его необычных способностях. Когда я об этом услышал впервые, то серьезно обеспокоился. Мы с крестным вели себя независимо, и это могло кое-кому не понравиться. Поэтому я принялся его доставать, и он наконец-то уступил настойчивым пожеланиям и зарегистрировался в тот день вместе со мной.
А еще, я наконец-то принял решение и через гоблинов вложил деньги в финский концерн Нокиа.
В моей жизни я хорошо помнил, что Нокиа когда-то являлась крупнейший компанией на рынке сотовых телефонов. И у нее были ошеломительные перспективы. Вот только финны решили выпустить собственную операционную систему и таким образом нарушить монополию Майкрософт. И осенью 2013 года Майкрософт, приложив немало сил, выкупил Нокиа за пять с половиной миллиардов евро.
Сказка началась хорошо, но закончилась плохо. Нокиа попыталась замахнуться на святое-святых, на операционку, контроль за монополией на которую осуществляла группа Билла Гейтса. Этого Нокиа не простили. Более сильная компания поглотила своего слабого конкурента. И после того у компании начался спад. Сначала на рынке мобильных услуг она сместилась на второе место, уступив позиции Самсунгу, а потом скатилась еще ниже. Значительно ниже!
Я, конечно, не уверен, что у меня что-то получится, но вдруг мои финансы и магия помогут сделать так, что Нокиа не уступит Майкрософт и сможет создать свою, полноценную операционку? Для решения вопроса у меня почти двадцать лет. Если я это сделаю, то я помогу миллионам простых людей, так как конкуренция это двигатель прогресса, а Билл Гейтс поганый монополист. И я целиком за здоровую конкуренцию.
Это все мечты, что я смогу повлиять на настолько серьезные процессы. Скорее всего, ничего у меня не получится. Но почему бы и нет? Если я пойму, что у меня нет нужных рычагов, что я не смогу осуществить задумки, то я просто продам все акции и активы Нокии в тот момент, когда они будут находиться на пике стоимости — то есть осенью 2013 года. Или на несколько лет раньше, если понадобятся деньги. И все равно окажусь в хорошем плюсе.
А вообще, надо помогать Родине и вкладывать деньги в бизнес России — я это тоже имел в виду.
Также я обдумал мысль — не сделать ли мне ставку на собственную победу в Турнире? По идее, можно и здесь немного поднять денег. Правда немного смущал один момент — что если у меня не получится, или выйдет так, что я, как и в каноне, выиграю вместе с Седриком?
В конце концов, я все же рискнул небольшой суммой. Выиграю — хорошо. Нет — тоже неплохо — этим я покажу гоблинам, что и сам могу ошибаться.
Ну и конечно, был последний вечер каникул, и был Драко, которого мы настоятельно пригласили в гости. И старый, добрый Сириус повел теперь уже нас двоих в «Ночной фонарь».
Для Драко это был первый опыт подобного рода, и мы старались его по возможности поддержать. Делали мы это с помощью шуточек и прибауток.
— Я все чаще сам себе напоминаю прожжённого жизнью сутенера, — проговорил Сириус, широко улыбаясь, когда мы вернулись домой.
— Брось, Бродяга, такая жизнь как раз по тебе, — возразил я.
А Драко Малфой лишь щерился немного идиотской и блаженной улыбочкой.
Второй этап Турнира по канону был достаточно простым — надо лишь поплавать и найти дорогого тебе человека в глубине нашего озера. Правда, для начала необходимо раскрыть секрет яйца, полученного в первом туре, и получить подсказку.
Секрет я знал, но с друзьями этим не делился. И поэтому не имел ничего против, когда Малфой попросил одолжить яйцо, заметив, что у них есть идеи, как мне помочь.
Гермиона, как и обычно, была за честность и за благородное соперничество. Идея ей не понравилась — сначала. А потом Малфой, Лавгуд и Лонгботтом заразили ее своим азартом, и она присоединилась к их поискам.
Друзьям понадобилось около десяти дней. Я нисколько не удивился, когда они принесли мне яйцо и рассказали, что смогли отгадать секрет — для этого яйцо необходимо поместить в воду, раскрыть и послушать, что оно там напевает.
Я поблагодарил, сделав вид, что ничего не знал, и помощь мне действительно была нужна. Мне не сложно, а им приятно. Почему бы и нет?
После каникул учеба захлестнула всех нас с головой, а я между делом, принялся готовиться к следующему этапу. Для этого я несколько раз разговаривал с Флитвиком и осваивал соответствующие чары.
Мне интересовал сам факт того, получится ли у меня не только участвовать в этом туре, но и опробовать некоторые наработки.
Конкретно говоря, я хотел научиться немного трансфигурировать собственное тело, не прибегая к зельям. Именно это я осваивал под присмотром Флитвика.
Такая трансфигурация чем-то похожа на анимагию, но, конечно, ей не является. При анимагии ты полностью изменяешься, начиная от уровня биологической клетки, нервов, зрительных, слуховых и иных рецепторов, желудочно-кишечного тракта, кровеносной системы и прочего.
При трансфигурации все эти тысячи деталей просто нереально учесть. Да, ты можешь стать похожим, например, на медведя. Но будешь ли ты медведем на самом деле? Нет, ответ тут однозначный.
Поэтому и я учился лишь немного изменять свое тело.
В январе снег шел не переставая несколько суток. Он белоснежным пуховиком накрыл всю округу. Будь Хогвартс не таким монументальным и высоким, его бы завалило с головой.
Хагрид ежедневно прочищал тропинку до кареты Шармбатона, зарывшуюся в сугробы по самую крышу. Также он постоянно прокладывал дорожку к «Летучему Голландцу» Дурмстранга.
Странно, что наше горное озеро не замерзло. Интересно, может со дна бьют горячие ключи? Или магия как-то воздействует на природу?
На мачтах и вантах судна лежали сугробы, и весь корабль, черный, мрачный и одинокий, выглядел чем-то нереальным на фоне сверкающей под солнцем белизны.
Он меня сильно интриговал, и наши новые друзья обещались при случае устроить экскурсию. Проблема в том, что Игорь Каркаров, которого они, как выяснились, не очень-то и уважали, был настоящим параноиком по части секретов и не позволял никому постороннему попасть на борт.