Свой наблюдательный пункт я облюбовал на колокольне под самой крышей. Вместе со мной по винтовой лестнице туда поднялись и два моих лучших снайпера - ефрейтора Усольцев и Соболев. Рассматривая с высоты бывшей церкви (костела) - клуба расположенные вокруг постройки крепости понял, почему так сюда стремились немцы. Все было видно как на ладони. Любые перемещения людей и техники можно было отследить в утренней мгле. Я послал Никитина оповестить ближайшие к нам части - разведбат и инженеров о возможном начале войны и возможных диверсантах в их помещениях и на стоянках. Электричества не работало. Нигде не было видно сборов по тревоге, не заводилась техника, никуда не бежали бойцы. Знать не судьба.
Показав снайперам на башню Тереспольских ворот, поставил задачу не допустить размещения на ее наблюдательном пункте пулеметчиков противника.
- Делайте что хотите, но с прекращением артиллерийского огня с той стороны. Не одна сволочь не должна там находиться. Особенно пулеметчики и наблюдатели. Заодно отстреливайте и всех, кто появится в окнах башни. - Сказал я им. - Сможете это сделать?
-Сделаем. - Рассматривая в свои прицелы башню, сказали парни.
- Тут дистанция метров 500. Достанем.- Любовно поглаживая винтовку, сказал Николай Усольцев.
Немцы начали по расписанию. В 4 часа 15 минут на западе засверкали зарницы выстрелов, а крепость покрылась разрывами артиллерийских снарядов и мин. По крепости работало огромное количество орудий противника. Сотни орудий тяжелой артиллерии, реактивных минометов, дивизионных пушек посылало тонны металла на головы мирно спящих людей. До этого момента мои всегда отлично шедшие наручные часы остановились.
За несколько минут все изменилось до неузнаваемости. Крепость до того бывшая красивым и убранным военным лагерем, превратилась в лунный ландшафт с огромными и не очень воронками. Десятки тысяч осколков покрыли землю. Казалось, что большой искусственный пожар охватил все вокруг. Горели автопарки разведывательного и автомобильного батальонов, горели покрышки артиллерийских орудий в артиллерийских парках, горели крыши казарм и деревья. Стоявшие на открытых площадках орудия, бронемашины, легкие танки коверкало и бросало друг на друга. То, что еще недавно было грозным оружием, становилось бесполезным металлоломом. Поднятые грохотом взрывов испуганные и ошеломленные люди выбегали из казарм на улицу и тут же десятками падали сраженные осколками. Некоторым удавалось перебежать от одного здания к другому и спрятаться там.
Здания сотрясались от падения в них тяжелых и реактивных снарядов, обрушивались перекрытия этажей и крыши зданий, металлические части крыши срывало и они падали вниз. Оконные стекла, куски штукатурки и черепицы оставили свои места и сыпались на притихших и оглушенных происходящим бойцов. Каждые четыре минуты немцы переносили огонь на сто метров вглубь нашей территории, унося, чьи - то жизни и надежды.
Тяжелый и громадный снаряд попал в здание Арсенала, пробил его. Такой же ударил в здание погранотряда, обрушив его стены внутрь и погребя под собой всех, кто там находился. Следом снаряды тяжелой артиллерии упали перед нами на площадку между Арсеналом, Кольцевыми казармами и церковью - клубом. Видимо взяв церковь-клуб за ориентир, немецкие артиллеристы решили пристреляться по цитадели. Взрывы были такой силы, что шатались стены здания, а с крыши посыпалась детали перекрытия и черепица. Падая, она ломала лавки и калечила бойцов не успевших укрыться от обломков. Все внутри здания заволокло дымом и пылью. Ударная волна сносила все на своем пути. Как я смог удержаться на своем НП не знаю. Прижавшись к стене, ощущал ее движение от ударной волны и попадавших в стены крупных осколков. Десятки их летели и впивались в стену вокруг меня. Казалось, что обстрел не закончится никогда. Было страшно и более чем. Хотелось свернуться клубочком и спрятаться от всего этого.
Сколько длился обстрел, не знаю. Но не менее получаса. Не давая возможности поднять головы и продолжать наблюдение. Осколки продолжали влетать в проемы окон и дверей ударялись об стены, выбивали штукатурку и кладку, продолжая свое движение, калечили не защищенных людей. Серая строительная пыль все больше покрывала собой бойцов, перекрашивая их в такой же серый цвет. Заранее предупрежденные мной бойцы и снайпера спрятали свое оружие в плащ - палатки. И своими телами прикрывали его от осколков. Пыль скрипела на зубах. Дышать становилось все тяжелее. В воздухе висела пыль и дым от пожаров, заносимых с улицы.
Наконец основная волна взрывов пошла дальше, и лишь одиночные разрывы снарядов напоминали о недавнем огненном шторме. Из казарм и казематов стали выбегать полуодетые, необутые, в большинстве своем безоружные бойцы и командиры. Они стремились покинуть свои казармы, бежали поодиночке и группами по несколько человек. Сливаясь из тоненьких ручейков в плотную большую реку людского потока. И снаряды врага находили своих новых жертв. Многие падали сраженные осколками и больше не поднимались с земли, застилая своими телами территорию цитадели. Кто-то в панике бежал из крепости. Кто - то, не потеряв голову, пытался действовать по ранее утвержденным планам, стремился к паркам и складам. В большинстве своем действовали одиночки или маленькие группы.
Между зданиями погранзаставы и Арсеналом, Тереспольской башней и Кольцевой казармой появились люди в фельдграу. Сначала небольшие группы, а затем их стало все больше и больше. Они не спешили. Небольшими группами по пять - семь человек, организованно, практически не стреляя, иногда швыряя в проемы окон гранаты, они перекатами шли к центру крепости. Фактически не встречая сопротивления. Двигаясь от одного укрытия к другому, прикрывая друг друга огнем и отстреливая пытавшихся помешать им. Все это напоминало хорошо отлаженный механизм. Обнаружив врага наши только ускорялись, стараясь как можно быстрее укрыться, или покинуть крепость. Иногда из казарм раздавались одиночные винтовочные выстрелы. По выявленным огневым точкам немцы сразу же работали из нескольких пулеметов и автоматов, стараясь побыстрее погасить непонятливых русских. Несколько красноармейцев попытались поскорее скрыться в здании клуба - церкви, соседних казематах и казармах.
Преодолев открытое пространство, немцы разделились на несколько групп. Одна бросилась дальше вдоль Кольцевых Казарм к Холмским и Трехарочным воротам, другая к церкви-клубу, третья к столовой комсостава, еще одна к “Инженерке” и Белому дворцу.
Дождались, вот и к нам гости. Что ж милости просим. Гоня перед собой несколько десятков наших пленных, около сотни немцев стремительно приближались к церкви - клубу. Я спустился вниз к своим бойцам. В соответствии с планом первыми стали работать снайпера. Стараясь преждевременно не раскрыть наше нахождение в клубе, они из глубины здания через окна над входом расстреливали наступающего врага. Немцы не поняли, откуда по ним бьют и, подхватив раненых, ускорили свое движение к дверям клуба. Добрались далеко не все. Около десятка украсили собой утренний пейзаж.
Ворвавшись в клуб, и не встретив на своем пути сопротивления, перешагивая через трупы не успевших спрятаться от осколков и пуль красноармейцев, немцы заняли все пространство первого этажа. Пока осматривали первый этаж, были насторожены, но уверившись в том, что тут больше никого живых нет, успокоились и занялись привычным делом. Часть стала занимать позиции у дверей и окон, другие загоняли в подвал пленных. Один из немцев на входе в клуб выпустил в небо белую сигнальную ракету и зашел обратно в помещение. Мы им не мешали, все шло как надо.
Сигналом к нашему выходу на сцену послужили раздавшиеся снизу взрывы растяжек. Не пожалев нескольких гранат, мы заранее их расположили недалеко от окон и входных дверей, Алтаря, а так же по пути на хоры. И теперь они сработали. Крики и стоны раздались сразу же в нескольких местах. Не поняв, что к чему немцы заученно упали на пол, откатились к укрытиям и приготовились к отражению атаки, беря под наблюдения пространство вокруг. Но на них никто не нападал. И они успокоились, поднялись и направились к раненым. Тут их ждал сюрприз. С хоров вниз полетели гранаты, и взрывы покрыли весь первый этаж, следом за гранатами ударили пулеметы и автоматы, собирая себе обильную человеческую жатву. Поражаемые осколками и пулями немцы, словно колосья падали на пол церкви - клуба. Со стен на них смотрели портреты советских партийный и военных лидеров, а также не закрашенные лики святых. Из клуба смогло вырваться не более полутора десятка человек устремившихся вдоль противоштурмовых сеток, колючей проволоки и дровяных складов назад в сторону Тереспольских и Холмских ворот. Убежать они не смогли. Из подвала клуба и полуразрушенного здания погранзаставы ударили пулеметы, а из казармы 84 полка, Белого Дворца и Инженерного управления в штыковую атаку бросились наши бойцы. Все было законченно за несколько минут.