... В очередной раз получив отпор, командование немцев на нас сильно обиделось и вызвало авиацию и тяжелую артиллерию. Над нами появилась девятка Ю-87, которые встав в "карусель" стали нас обрабатывать, укладывая авиабомбы прямо в траншеи и из пулеметов расстреливая выявленные очаги обороны. Тяжелые снаряды, авиабомбы рвались на позициях полка, разрушая блиндажи и окопы, позиции противотанкистов, минометчиков и зенитчиков. Зенитчики и пулеметчики пытались отбиваться, но это у них плохо получалось. Создать "воздушный зонтик" имеющимися средствами было невозможно и полк нес тяжелые потери... Два с половиной часа, чередуя артобстрел с атаками пехоты, немцы выбивали наши позиции... А затем снова была атака танками и пехотой..
... Атакуемые с неба и земли, остатки полка теряя людей и вооружение огрызались огнем сохранившихся пулеметов, гранатами и пулями, старались не допустить к своим окопам врага.. Оставив на минных полях еще 4 танка и 5 броневиков , а перед нашими траншеями еще несколько сот солдат ближе к вечеру немцы несколько успокоились...
... К концу дня на поле боя остались трупы до батальона пехоты противника, остовы 12 легких и средних танков и десятка бронемашин. Правда и от нашего полка тоже мало что осталось. В бою погибла почти вся артиллерия. В батальонах, в строю, осталось от 70 до 100 человек и 6 командиров, в большинстве своем раненых... Уставшие за день, оглохшие от взрывов бомб и снарядов, пулеметной и артиллерийской стрельбы, голодные, перебинтованные грязными бинтами , но не сломленные бойцы лопатками и касками очищали от земли окопы, чистили оружие, откапывали и выносили в тыл погибших . Готовились к новому бою...
... Немцы нас почти не беспокоили. С наступлением темноты совсем прекратили артобстрел. Видимо их командование решило, что после сегодняшнего дня, обороняющиеся сами оставят свои позиции и отойдут, как уже делали не раз и что нечего попусту жечь снаряды..
... В воздухе стоял запах дыма от сгоревшей техники, пороха, трупов. Легкий ветерок сносил запахи в сторону, потихоньку очищая воздух от примесей. Где-то в лесу застучал свою дробь дятел. Молчавшие весь день птицы, напуганные выстрелами и разрывами снарядов, стали возвращаться на свои места и заводить свои песни... Жизнь продолжалась...
... В ходе боя в батальоне был истрачены почти все имевшиеся боеприпасы. Подвоза их не ожидалось, поэтому нужно было озаботься сбором оружия и боеприпасов у погибших в траншеях и на поле боя. Выслав к немецким позициям секреты для наблюдения и разведки, сформировали несколько групп по 10 человек собрать оружие и боеприпасы у убитых немцев. Назначив сержантов - пограничников Ермакова и Петрищева старшими этих групп определил им фронт работы. Одного направив к разбитой колонне, а второго на поле между нашими и немецкими окопами. Саперов, входивших в состав групп, попросил по возможности заминировать или подготовить к взрыву подбитую немецкую технику. Так как немцы ночью или утром постараются ее вытащить и отремонтировать. Вооружившись пистолетами и гранатами ,взяв плащ-палатки и веревки они уползли на поле боя. Оставив в переднем окопе, вместо себя, командира 1 роты сержанта Еремеева , с его бойцами осуществлять прикрытие уползших, по окопам я пошел проверять, как восстанавливаются позиции. Батальон готовился к бою. Часть бойцов во главе с Володиным по ходам сообщения, сносила погибших в большую воронку оставшуюся на позициях артиллеристов. Остальные искали и чистили оружие. Добравшись до позиций своей бывшей роты, увидел старшину своей бывшей роты Горохова Александра Петровича, искавшего меня. Днем он с бойцами хоз. взвода , пограничниками при 3 пулеметах держал оборону на фланге у болота... И мы с ним еще не виделись...