— Пойдём со мной, — сказал он, взяв меня за руку, когда мы подошли к лестнице. Наверху мы прошли через большое открытое пространство, которое может стать зоной отдыха или игровой комнатой. Тогда Грант открыл одну из дверей, и мы вошли в большую спальню с бледно-розовыми стенами и люстрой. Из окна видно залив через улицу и задний двор, который не только очень большой, но ещё и огорожен.
Я обернулась и увидела, что Грант провёл рукой по волосам и нервно смотрит на меня.
— Это отличная комната, но я не понимаю, — сказала я, мне нужны некоторые объяснения, потому что моё волнение быстро растёт.
Он посмотрел на мой живот, потом снова на меня.
— Ты хочешь, чтобы это была ее комната?
Ее комната. Значит, мы будем жить здесь.
Слёзы подступили к глазам, и я сморгнула их и втянула воздух, чтобы не разрыдаться перед ним.
— Он продаётся? — спросила я, понимая, что не заметила знака продажи во дворе.
— Нет, — ответил он, и моё сердце упало.
— Уже нет. — Он поднял ключи, которыми открыл дом.
— Он уже наш.
У меня заняло всего две секунды, чтобы броситься на него, а потом расплакаться.
Грант
Мы не вернулись в квартиру этой ночью. Я позвонил Рашу и попросил его помочь мне перевезти кровать, чтобы мы могли заночевать в нашем новом доме. Харлоу была слишком радостной, а я был чертовски рад смотреть на неё такую. Я боялся, что она переутомится или что ей не понравится здесь.
Но я зря волновался. Я чувствовал себя гребаным царем мира.
На следующей неделе я пригласил грузчиков, потому что не хотел, чтобы Харлоу пришлось что-нибудь носить. Мы потихоньку перевозили наши вещи в новый дом. И он был тем, чем должен быть. У меня есть дом сейчас. Настоящий. Впервые в жизни у меня есть настоящий дом. Настоящая семья. Моя семья.
Еженедельные поездки к доктору вселили в меня надежду, и страх постепенно начал исчезать. Харлоу, конечно, верила, что сможет пройти через это, и она уже думала о том, какие качели выбрать для Лилы Кейт.
Мы провели целую неделю в интернете, в поисках имени ребёнку, прежде чем сошлись на одном мнении. Даже если бы мне не понравилось это имя, то я полюбил бы его после того, как услышал, что Харлоу так называла свой, теперь круглый, живот. Он по-прежнему была не очень большой, но по нему можно точно сказать, что она беременна.
Я ожидал, что она будет беспокоиться о том, что прибавила в весе, или станет застенчивой, но она не думала об этом. Она стояла перед зеркалом и смотрела на себя, а потом улыбнулась мне так, как будто это лучший вид в мире. Она будет замечательной матерью.
Когда в один прекрасный день, когда я собирал кроватку для ребёнка в спальне, я услышал голос Харлоу, зовущей из ванной: — Грант! Быстрее! — миллион ужасных мыслей пробежал у меня в голове, и я ожидал худшего, когда обнаружил улыбающуюся Харлоу в джакузи. Я сделал глубокий вдох и сказал себе успокоиться. Я не мог предполагать самое худшее каждый раз, когда она зовёт меня.
— Она шевелится, — прошептала Харлоу так, будто громкий разговор может заставить ее остановиться.
— Подойди и попробуй.
Я ждал этого. Харлоу каждый день чувствовала ее, но я до сих пор не мог этого ощутить. Я опустился на колени рядом с ванной, и она взяла мою руку и положила ее к себе на живот.
— Нажми немного пониже, чтобы она смогла ответить тебе, — тихо сказала она.
Я сделал так, как она мне сказала, и, конечно, почувствовал нежный маленький удар в ответ. Ухмылка, которая появилась на моём лице, была настолько сильной, что моим щекам стало больно. Я не был борцом. Она была такой же сильной, как мама.
— Разве это не удивительно? — спросила Харлоу, когда моя рука на ее животе снова почувствовала, как двигается Лила Кейт. Похоже, я раздражаю ее, потому что сейчас она слишком активна.
— Она вспыльчивая, — сказал я, а Харлоу откинула голову назад и рассмеялась. Лила Кейт снова толкнула меня. Это было похоже на то, что она хотела присоединиться к нам. Может быть, она услышала смех Харлоу, и тоже захотела быть частью этого момента.
— Поговори с ней, — сказала Харлоу.
В последнее время я часто видел, как Харлоу разговаривала со своим животом. Но я не был уверен, что смогу это сделать. Я видел ее на УЗИ и мог почувствовать ее. Она реальна для меня сейчас, но мне трудно заговорить с ней. Я понимал, что там находится ещё один мой любимый человек, которого я могу потерять.
— Я не знаю, что сказать, — сказал я ей, надеясь, что она не расстроится.