Глава III
С явным наслаждением выдыхая сигаретный дым, мужчина стоял на балконе и любовался городским пейзажем. Квартиру они с супругой купили сравнительно недавно, около года назад, но радость от приобретения столь долгожданного жилья не угасала. Квартира, хоть и двухкомнатная, при этом казалась просто огромной. Высокие потолки, просторные комнаты, связанные между собой длинным и широким коридором, и шикарная, просто громадная по площади кухня с выходом на балкон. Омрачало лишь одно — девятый этаж и часто ломающийся лифт, но эту досадную мелочь с лихвой оправдывали толстые кирпичные стены, благодаря которым зимой в квартире было очень тепло и уютно, а также практически не мешали шумом соседи. Да и самому дому насчитывалось менее десяти лет, что тоже не могло не радовать, ведь если придется продавать квартиру, то это достаточно благоприятно скажется на сделке.
Разглядывая проезжающие внизу автомобили, мужчина все глубже погружался в свои мысли и улыбался. После долгих скитаний по съемным квартирам его семья наконец обрела замечательное жилье. Да и в целом он задумался о том, что ему крупно повезло в жизни. Красивая молодая супруга, которая была для него не только любимой женщиной, но и лучшим другом, с которым можно было поговорить практически обо всем, а если случались какие‑то проблемы на работе, то она всегда могла его подбодрить или утешить. Два года назад супруга безмерно осчастливила его рождением сына, который, как он считал, окончательно укрепил их семейную идиллию.
— Саш, ты меня любишь?! — Игриво спросила девушка, нежно обнимая со спины, от чего он еще больше растекся в улыбке.
— Любишь! — протяжно и весело ответил он и откинул голову назад, щекоча своими короткими волосами ее лоб, а затем снова затянулся сигаретой.
— Отпустишь меня с Машкой по магазинам прошвырнуться?! — каким‑то детским наивным тоном спросила она и приложила свои губы к его оголенному плечу.
— С Калининой, что ли?! — Нахмурив брови, переспросил мужчина. — Она замуж‑то еще не собирается?!
— Нет!.. Все принца ждет!.. — хихикнула девушка. — Такого же, как у меня!..
Мужчина усмехнулся, бросил вниз сигарету и, повернувшись лицом к девушке, поцеловал ее в носик.
— Ребенка тогда с собой возьми!.. Пусть тоже прогуляется!..
— Ну, зай!.. — девушка недовольно посмотрела на него, широко раскрыв глаза. — Мы еще в кафешке посидеть хотели, пообщаться…. Все‑таки давно не виделись…. Она сейчас звонила, говорит, много новостей интересных…. Ну, пожалуйста, Саш!..
— Знаю я ее новости!.. — нахмурился мужчина. — Опять про хахалей своих уши прожужжит!..
— Ну и пусть!.. Ты что, ревнуешь?! — Девушка прикоснулась губами к его небритой щеке. — Я же тебя люблю, зайка!..
— Ой!.. — фыркнул Саша. — Дать бы тебе дюлей, да рука не подымается!.. Иди!.. Куда тебя денешь‑то?!
Он любил ее безмерно, наверное, больше жизни и прекрасно знал, что и она отвечает ему таким же крепким, чистым и светлым чувством. Но в то же время Александр понимал, что если позволять супруге абсолютно все, предоставляя безграничную свободу, то это рано или поздно скажется в худшую сторону в их отношениях, так же как и полное лишение этой свободы. И дело было совершенно не в ней и не в нем. Дело в самой психологии человека. Не возмутись он сейчас на просьбу жены, да, именно просьбу, ведь она понимает, что нужно именно спросить любимого, а не поставить перед фактом, то супруга может подумать, что она мужу безразлична. Сейчас же, когда она крепко прижалась к нему, затем, по — детски радостно подпрыгнув, чмокнула его в щеку и ушла одеваться, он ощутил невероятную потайную радость, улыбнулся ей вслед и, постояв еще немного, направился в детскую.
В комнате негромко шумел включенный телевизор. Какой‑то приятный голос напевал что‑то про облака. Ребенок, опрокинув коробку с игрушками, сидел на полу и, держа в руке маленькую машинку, разглядывал ее.
— Машина сломалась? — спросил Саша, улыбаясь.
— Брум — брум салалась… — посмотрев на папу, повторил малыш.
Мужчина подошел ближе и присел рядом, вытянув ноги и упершись спиной в детскую кроватку.
— Давай посмотрю!.. — он и протянул руку, но ребенок откинул игрушку в сторону и поднялся.
— Папи!.. Песенку! — запрыгал на месте малыш, указывая рукой на угол стены возле проема двери.
— Песенку?! — вздыхая, переспросил отец и неохотно начал подниматься.
Подойдя к двери, мужчина снял со стены подвешенную за гриф порядком запылившуюся гитару, затем, отключив звук на телевизоре, снова присел и, поджав ноги, начал медленно перебирать струны и подкручивать колки, стараясь подстроить инструмент.
— Песенку!.. — не успокаивался ребенок.
— Сейчас, сын!.. Секундочку… — задумчиво изрек Саша, прислушиваясь к звону струн. — Какую песенку?!
— Игай!.. — настоял малыш, не поясняя, что именно хотел бы услышать.
Мужчина, быстро перебирая аккорды, задумчиво прогремел что‑то непонятное, а затем полилась красивая мелодия, и он запел:
— Начинается новый день, и машины туда — сюда… Раз уж солнцу вставать не лень, и для нас, значит, ерунда… Муравейник живет, кто‑то лапку сломал, не в счет… А до свадьбы заживет…, а помрет — так помрет…. Я не люблю, когда мне врут…, но от правды тоже устал….
Ребенок весело приплясывал и даже пытался подпевать, а в проеме двери показалась мама малыша, которая, опершись плечом на косяк, улыбаясь, смотрела на поющего мужа.
— Иди уже давай!.. — Прервавшись, сказал Саша, обратив внимание на жену.
— Давно ты ее в руки не брал… — Вздыхая, ответила женщина, взглядом указывая на гитару, а затем, улыбнувшись, продолжила. — Помнишь?.. Стань птицей!.. Живи в моем небе! — напела она.
— Живущей в моем небе!.. Помню, конечно!.. Придешь, сыграю, может быть!.. Если заслужишь!.. — он рассмеялся, а девушка, не прекращая улыбаться, развернулась и исчезла в коридоре. — Вик!.. Давай недолго!.. — крикнул ей вслед Саша. — Планы у меня на тебя сегодня!..
— Это какие еще? — Донеслось из прихожей.
— Сексуального характера!.. — Ответил Саша и в ту же секунду услышал столь любимый смех.
— Я сама закрою!.. — громко произнесла она, а мужчина продолжил играть на гитаре.
Спустя некоторое время ребенку наскучило пение отца, и он, присев над игрушками, начал перебирать детали от конструктора.
— Папи, баченку!..
— Башенку?!.. — прервав игру, переспросил мужчина, а затем, отложив в сторону гитару, подвинулся к ребенку. — Ну, башенку, так башенку!.. — Улыбнулся он и схватил несколько деталей.
Играли они около часа. Каждый раз, выстраивая башню из конструктора, ребенок непременно толкал ее, задорно смеясь, и она падала, разламываясь на несколько частей, а отец собирал ее заново. Позже они играли в футбол. Саша несильно ударял ногой небольшой резиновый мяч, а ребенок, весело повизгивая, бежал за ним вслед и, поднимая обеими руками, старался кинуть обратно отцу. Еще через какое‑то время малыш поднял игрушечный пистолет, и у них появилась новая забава. Бегая по всей квартире друг за другом, неумело издавая звуки выстрелов, они играли в войнушку. Конечно, ребенок совершенно не понимал суть игры, но сам факт догонялок, прятки за углами и косяками доставляли ему огромное удовольствие.
В очередной раз делая устрашающий, но в то же время очень смешной для ребенка вид, мужчина загнал малыша на кухню. Дождавшись, когда сын скроется в проеме двери, он развернулся и направился в туалет. Пробыв там не более минуты, Саша вышел и, издавая все тот же игривый звук выстрелов, двинулся на кухню, но ребенка там не оказалось. Пройдя по коридору, он заглянул в детскую, но и там не увидел малыша.
— Сына!.. — негромко позвал он ребенка, направляясь в зал. — Ты где?!
Ребенок молчал. Приоткрыв дверь, ведущую в их с женой комнату, мужчина резко остановился, увидев силуэт малыша за белым тюлем на подоконнике. Сердце бешено заколотилось, к горлу подкатил ком, а по вискам словно кто‑то начал стучать молотком. Ребенок, посчитав, что спрятался за тюлем от отца, стоял спиной перед проемом открытой створки пластикового окна.
— Сына!.. — возбужденно позвал ребенка мужчина. — А ну‑ка слезай оттуда!.. — более грозным голосом продолжил он.