– Медленно, любовь моя, – прошептал Джеймс, усаживая на себя сгорающую от страсти, трепещущую и готовую на все возлюбленную. – Очень-очень медленно. Не спеши. Господи, Хелен…
И затих от наслаждения, когда она, следуя его указаниям, осторожно опустилась и полностью вобрала в себя стальную твердость.
На этот раз никакой боли не ощущалось. Только теснота и растяжение, только огромная восхитительная наполненность внутри. Хелен таяла, сердце разрывалось, душа парила. Рафферти удерживал ее бедра большими ладонями и задавал неторопливый ровный темп, который, скорее всего, сведет ее с ума. Он владел собой куда лучше, чем она. Когда она была готова разлететься на куски и взлететь к небесам, он перекатил ее на спину, накрыл собой, медленно и ритмично заработал бедрами. Хелен хотелось кричать, впиваться ногтями в широкие плечи и плакать.
И вдруг Рафферти тоже обезумел, он толкался в нее снова, снова и снова, в таком исступленном желании, что вызвал у Хелен необузданный отклик. Потом окаменел в ее объятиях, жесткое тело выгнулось, с губ сорвался сдавленный стон. Хелен воспарила вместе с ним, бросаясь в омут любви, не признающей границ времени и пространства, жизни и смерти.
Рафферти все еще крепко ее стискивал, и она надеялась, что он оставит хоть какой-то след, пусть даже синяк, который будет напоминать о нем, когда он исчезнет. Все что угодно, любой знак, что он действительно был с ней.
Рафферти спрятал лицо в волосах любимой, сердце билось так же яростно, как у нее. Хелен жаждала вцепиться в него так неистово, чтобы все силы ада и рая не смогли его оторвать от нее. Конец придет всевластью смерти… Откуда это? Из Шекспира? Из Библии? Неважно, лишь бы оказалось правдой.
Постепенно любовники пришли в себя.
– Я раздавлю тебя, – пробормотал Рафферти, не пытаясь сдвинуться в сторону.
– Вот и хорошо. Не покидай меня.
И невольно вздрогнула от неудачной просьбы.
– Имею в виду, не…
– Я знаю, что ты имеешь в виду.
Рафферти поднял голову, посмотрел на Хелен, и впервые его лицо было странно спокойным. Ни мрачной насмешки, ни темных секретов, прячущихся в глазах.
– Не хочу покидать тебя.
Хелен обнаружила, что может улыбаться, по-прежнему крепко сжатая в его объятьях.
– Правда? Мог бы и обмануть.
Он поцеловал ее, слегка касаясь распухших губ.
– Не стоило заниматься с тобой любовью, а потом исчезнуть, – печально промолвил Рафферти. – Ты заслуживаешь лучшего…
– Угу, – кивнула Хелен, впав в беззаботное веселье, – но так уж случилось, что я никого другого не хочу. Ты вернешься ко мне? В следующем году?
Она даже не старалась скрыть тревогу и любовь в голосе. Он в любом случае все понимает.
– Не могу просить тебя ждать триста шестьдесят пять дней…
– Триста шестьдесят три, – поправила Хелен. – Я ждала тебя двадцать девять лет. Какое значение имеют триста с чем-то дней?
– Хелен, я…
На этот раз она остановила его, приложив пальцы к теплым губам.
– Больше ничего не говори, ладно? – прошептала она. – Пообещай, что вернешься. Я буду ждать.
– Не хочу, чтобы ты…
– Я буду ждать, – сурово отрезала прокурорша.
Рафферти закрыл глаза, тщетно борясь с собой. Потом открыл, в сияющих глубинах царили любовь и согласие.
– Я вернусь.
– Не сомневаюсь, – проворчала Хелен, голос звучал незнакомо и серьезно даже для собственных ушей. – И для нас начнется новая жизнь.
Потом неохотно смежила веки, не в силах держать их открытыми ни минутой дольше.
Хелен не хотела спать. Не хотела терять ни единой секунды, ни единого момента, ни единого вздоха, ни единого удара сердца. Но у организма собственные нужды и своя мудрость. Она пережила самые бурные сорок восемь часов в жизни, телу требовалось отдохнуть и восстановиться, независимо от того, как сильно она сопротивлялась. Хелен закрыла глаза, впитывая вес мужского тела, запах разогретой кожи, звук ровного дыхания. А потом отключилась.
Рафферти подождал, пока она не заснет, подождал, сколько возможно, потом осторожно отвел ее руки и лег рядом, наблюдая в лунном сумраке за сном любимой.
Снег давно перестал идти – еще до того, как они спустились с крыши. Случившееся там казалось странным и далеким. Бывший гангстер никогда не видел так много копов в одном месте и в одно время. Вполне достаточно, чтобы заставить понервничать.
Однако Рафферти полностью игнорировал полицейских. Потому что слишком переживал за Хелен… лицо бледное и испуганное, мышцы ослабли, глаза распахнутые и любящие. Впереди неизбежная встреча с судьбой, значит, необходимо воспользоваться каждой минутой жизни и любви, прежде чем будет вынужден уйти.