Ей хотелось надеть девичий наряд, чтобы подчеркнуть все многочисленные достоинства собственной внешности, хотелось быть красивой и нравится окружающим. Позвав служанок, она оделась с изяществом в приталенное шелковое платье бежевого оттенка со шлейфом из газовой ткани и украсила себя подаренными дедом Ольвэ ценными ожерельями и браслетами из морского жемчуга. Перламутровый цвет жемчужин, их переливы и нежное сияние очень шли к ее золотым волосам и белой коже.
Прособиравшись, Нэрвен спустилась к завтраку как раз во время — ее родные усаживались за небольшой овальный стол, покрытый белоснежной скатертью, спускавшейся до пола.
За столом царило всеобщее воодушевление. Ясная, теплая погода благоприятно сказывалась на настроении всех членов семьи Благородного Финвэ.
Он первым заметил чудесные изменения, произошедшие с прекрасной дочерью, и выразил вслух свою радость по этому поводу:
— Посмотрите на Артанис, она сияет свежестью, — обратился он к супруге и сыновьям, — Я так рад, что сегодня ты лучше себя чувствуешь, малышка, — он улыбнулся, глядя в глаза Нэрвен.
Та, в свою очередь, тоже поглядела на отца благодарным взором, чуть улыбаясь, казалось, от нее исходило сияние благодати Единого. Они понимали друг друга без слов.
— Самая красивая! — гордо сказал Айканаро и довольно заулыбался.
— Пойдем с нами сегодня?! — позвал Ангарато, — Дед хотел выйти в море на своем корабле, если ветер с берега будет благоприятствовать.
Нэрвен очень любила морские прогулки с дедом Ольвэ и братьями.
— Отлично! — улыбнулась она, — Я с удовольствием поныряю!
— Но будьте осторожны, договорились? — забеспокоилась Эарвен, — Артаресто, если ты отправишься с младшими, мне будет спокойнее, — она обратилась к сидевшему напротив нее сыну.
— А где Инголдо? — оглянулась по сторонам, ища глазами брата, Нэрвен, желавшая поблагодарить старшего за вчерашний разговор и чудодейственный напиток.
— Обещал быть сегодня к зениту Тельпериона, — отозвался Ангарато, — Вчера он уехал по неотложному делу в Тирион.
Следующие несколько часов прошли в ожидании благоприятного ветра, который продолжал дуть с моря, хоть и совсем не сильно. В конце концов, ее братья во главе с Артаресто отправились в город, чтобы найти там нужные для ныряния под воду маски. Им нравилось опускаться глубоко, к океанскому дну, и доставать из моря, преподнося матери и сестре, различные диковины — дивной красоты раковины, кусочки кораллов, яркие камешки различной формы и цвета, но самым дорогим подарком были, конечно, жемчужины, которые можно было встретить далеко в море. Они зрели внутри раковин моллюсков, обитавших на сравнительно большой глубине. Чтобы доставать их, приходилось погружаться и надолго задерживать дыхание, или же, надевать специальные маски с фильтром и запасом воздуха.
Оставшись ожидать возвращения братьев в небольшой гостиной принадлежавшей их семье половины дворца, Нэрвен уселась с ногами в одно из кресел и читала любимые строки из «Айнулиндале» на обожаемом ею квенья. Она сама, еще с подросткового возраста, начав входить в период взросления, стала пробовать сочинять стихи. Свои творения она складывала в ящик стоявшего в ее покоях большого комода, никогда не показывая их родичам.
Вдруг за ее спиной послышался шорох тяжелой атласной материи. Нэрвен обернулась — за креслом, в котором она сидела, высилась царственная фигура в просторном светло-сером одеянии.
— Читаешь, жемчужина? — дед Ольвэ склонился к ней, и пряди идеально ровных длинных серебристых волос правителя тэлери коснулись ее плеча.
— Да, — улыбнулась Нэрвен, повернувшись и встав на колени в кресле, чтобы обнять деда, которого не видела в течение нескольких дней, — я ждала Артаресто и остальных.
Вблизи лицо Ольвэ казалось совсем молодым, будто он был одним из ее ровесников. Его темные брови и черные густые ресницы, обрамлявшие большие светло-серые глаза, выглядели особенно умилительно.
— Ты сам поведешь «Маранвэ» сегодня? — спросила Нэрвен.
Дед не успел ответить — дверь в гостиную распахнулась, и на пороге показался Арафинвэ с супругой в сопровождении нескольких слуг. Почти тот час же за ним вошли в небольшую гостиную и ее братья.
— У меня прекрасные новости, — начал с порога отец, — Возвратился Финдарато и привез нам приглашение на очередную свадьбу.
— Представляешь?! — воскликнул, обращаясь к сестре, Айканаро, — Нас опять зовут на праздник в Тирион! — для юных принцев Третьего Дома редкие поездки в столицу нолдор были особенным времяпровождением.
Праздники в Тирионе проходили с особым размахом, дед Финвэ не скупился на угощение, убранство и фейерверки. Даже избалованная валмарская публика стремилась посещать устраиваемые Нолдараном чествования Валар и прочие праздники.
— На свадьбу? — переспросила встревоженная Нэрвен, подумав почему-то о дяде Феанаро.
— Да, — твердо сказал, сверля ее строгим взглядом, вышедший из-за спин отца и младших братьев Финдарато, — Четвертый сын Феанаро женится. Дядя лично просил меня пригласить всех вас от его имени.
— Сыновья Куруфинвэ один за другим заводят семьи, — улыбался отец, — Мы с вашей матерью ждем не дождемся, когда же сможем возвратить его любезное приглашение. Надеюсь, следующая свадьба будет проходить у нас в Альквалонде, — он, хитро прищурившись, поглядел на Инголдо.
— Обещаю, отец, — отвечал серьезным тоном старший сын, — следующая свадьба будет нашей с Амариэ…
Нэрвен, тем временем, медленно оседала в мягком кресле.
— Что с тобой, жемчужина? — спросил дед Ольвэ, бывший единственным, кто заметил, как она побледнела.
— Искренне на это надеюсь, дорогой мой, — мягко сказал Арафинвэ, — А пока, дети мои, готовьте праздничные наряды! Особенно это относится к тебе, Артанис, — он обратил взор на дочь, — Уверен, ты покоришь всех в Тирионе своей грацией. Ты знаешь, как я люблю видеть тебя веселой…
— Ты же будешь танцевать там, сестра? — спросил Айканаро, — Никто не сравнится с тобой, когда ты танцуешь!
Артанис сидела в кресле с поникшей головой. Услышав слова брата, она встрепенулась, сжала в кулаках ткань платья и произнесла, глядя затуманенным взором, словно сквозь столпившихся вокруг ее кресла родичей:
— Я буду танцевать на этой свадьбе.
Сказав это, она поднялась с места и медленно побрела прочь, сама не зная, куда идет. Дед Ольвэ вызвался проводить ее, оставив остальных из Третьего Дома радоваться предстоящему путешествию и празднику.
— Я провожу тебя до твоих комнат, жемчужина, — Ольвэ бережно обнял внучку за плечи.
Та молча кивнула, и они медленно продолжили путь вдоль широкого светлого коридора приморского дворца.
— Вот мы и пришли, лебедушка моя, — сказал Ольвэ, всматриваясь в лицо Нэрвен, которое он сейчас держал в своих широких ладонях.
Они стояли перед дверями в покои Артанис.
— Дед, прости, — прошептала она, готовая в любой момент разрыдаться.
— Ничего, милая, — Ольвэ крепко обнял статную высокую фигуру внучки, — Не всегда наше предназначение ведет нас к тому, чего нам хочется, Артанис.
— Я не знаю, чего мне хочется, — срывающимся голосом сказала Нэрвен, и слезы покатились по бледным щекам.
Вот теперь Нэрвен и почувствовала, что такое настоящая боль. Никакие грезы о Серебряном Лорде не могли спасти ее от чувства, что весь мир вокруг нее рушится, погребая ее под обломками. Он женится, и теперь в часы отдыха, в сумерках смещения света, будет целовать-миловать какую-то деву…
Нэрвен даже не могла такого себе представить всего несколькими мгновениями ранее. Как могло все измениться так молниеносно? Внутри нее клокотали, словно в спящем вулкане, невообразимые и совершенно противоположенные чувства. Сделав над собой усилие, Артанис глубоко вдохнула и, сжав на груди руки, пообещала себе не плакать — она пойдет на эту свадьбу и будет танцевать там для Морьо и его невесты!