А в это время Елена открывала дверь девочкам. Татьяна заговорила прямо с порога:
- Леночка, это опять я. Только я не одна. Можно?
- Ну, конечно, можно. Теперь можно и компаниями собираться, и музыку включать, и танцевать, самый строгий период прошел.
- Мы сейчас с Ирой, а потом ребята подойдут, - сказала Таня и взглянула на нее многозначительно.
К глазам Елены подкатились слезы, и она, отвернувшись, несколько раз сглотнула комок, чтоб голосом не выдать волнения, но Татьяне на ее взгляд понимающе улыбнулась. Девочки прошли в комнату. Ира оценивающе оглядывала квартиру, а чуткий носик Танюшки уже унюхал запахи из кухни.
- Ты что, гостей ждешь? - спросила она, заглянув на правах своего человека в доме в кухню.
- Уже дождалась, - ответила с улыбкой Елена и продолжила: - Как вы вовремя. Я вот решила устроить праздник желудку, наготовила, а есть одной не хочется.
- Ну что ты, мы совсем не голодные, - заговорила своим слащавым голоском невинной овечки Ира.
"Что Татьяна в ней нашла? Почему дружит? Они же такие разные!" - подумала Елена с неприязнью, хотя в прошлой жизни встречалась с ней несколько раз и относилась вполне нормально, точнее спокойно, вот и сработала возрастная категоричность не общаться с людьми, которые могут быть опасны, а от Ирины исходила опасность необоснованной зависти.- "Ну что ж, постараемся в дальнейшем ограничить возможность контактов, а лучше исключить".
- А я вас сразу кормить и не собираюсь, - шутливо, но задиристо сказала Елена. - Я сначала хочу поэксплуатировать ваших мужчин. Можно?
- Можно, - с готовностью отозвалась Таня.
- Как это? - протянула Ирина.
- А вот так, - в тон ей ответила Елена и подумала: "Дура, сама себе наживаю врага", и продолжила уже спокойнее: - У меня на лоджии стоят две панцирные сетки от старых кроватей, их надо бы вынести на помойку, одной мне их не упереть. И шифоньер в разобранном виде, он сгодился бы мне, как шкафчик для солений, а то все на цементном полу стоит, ударят морозы, все банки и полопаются. Собирается он легко, но в лежачем виде, а поднять его я не в силах.
- Лена, ну о чем разговор? Конечно, ребята сделают, и мы поможем. Правда, Ира?
- Ага, - пробурчала та с неохотой.
- Ну, вот и замечательно. А к тому времени, и аппетит появится, - сказала Елена, стараясь не замечать Ириного тона.
В прихожей раздался звонок.
- Тань, открой сама, - с беззаботностью в голосе попросила она, а саму уже снова пробивала мелкая дрожь.
Пока Таня открывала молодым людям дверь, они раздевались, разувались, она не знала, куда себя деть. Затем юркнула в кухню, как будто что-то забыла. Но дверь в кухню оставалась открытой, расстояние между прихожей и кухней небольшое, и она как бы никуда не уходила. Первым вошел Александр. Странно, но к нему, "бывшему мужу", с которым у нее была "любовь" и близкие отношения, как в ее прошлой жизни сказали бы просто "секс", у нее не было никаких чувств, ни плохих, ни хороших, будто она действительно познакомилась с ним месяц назад, и он не произвел на нее никакого впечатления. Они просто поздоровались, вежливо улыбнувшись. За Сашей вошла Таня, а за ней... он, Андрей. Они взглянули друг другу в глаза, и их сердца замерли. Но тут защебетала Танюшка:
- Леночка, познакомься, это Андрей.
Елена машинально подала ему руку и представилась:
- Елена, - и... успокоилась.
Андрей бережно взял ее руку, поднес к губам. Губы были горячие, сухие и твердые, и этот невинный поцелуй прогнал по ее телу невольную волну желания, которой она сразу устыдилась. Хорошо, что она стояла в полумраке кухни, и ее вспыхнувших щек, кажется, никто не заметил. Но она ошиблась, ее румянец заметил Андрей. Он решил:
"Она меня узнала! Но ей не хотелось бы, чтоб о той встрече знал кто-либо из присутствующих. Не переживай, моя королева! Никто не узнает. Хорошо, что Жеки здесь нет".
Так же ее смущение заметила и Татьяна:
"Боже, как она его стесняется, наверно, он ее напугал своим видом. Я же ее не предупредила о его внешности..."
Сам же Андрей ничем не выдал того ликования, что переполняло его душу, внешне он был спокоен и вежлив.
- Очень приятно, Андрей.
Татьяна сразу взяла "быка за рога":
- Мальчики, тут для вас есть небольшая работенка, - и она повела их на лоджию.
"Как хорошо она держится. Моя работа!" - подумала Елена и тоже поспешила за ними, надо же все объяснить.
"Мальчики" быстро во всем разобрались, и уже через двадцать минут шифоньер стоял поперек лоджии, еще столько же времени понадобилось, чтоб прикрутить шурупами заднюю стенку. Все это ребята проделали без помощи девушек, и скоро шифоньер был уже у стены, как будто всегда там и стоял. Андрей заметил отсутствие зеркала, и Елене пришлось, смущаясь, показать, куда она его приспособила.
- Кто же Вам его сюда поставил? - он еще называл ее на "Вы".
- Сама, - тихо ответила Елена.
- Сама? - Саша с Андреем переглянулись.
- А что, плохо? - еще больше стыдясь своего "произведения", спросила она.
- Да нет. Просто удивительно, как Вы с этим справились?
А ей захотелось замурлыкать, как кот Матроскин, и сказать: "Подумаешь, я еще и вышивать могу... и на машинке..."
- Это что! - вступилась за подругу Таня, - она и кровать новую собрала, и мебель всю перетаскивала, и гардеробную соорудила в спальне. И все сама.
- Тань, ну, кровать была уже собрана, мне только спинку помогли отпилить.
Ей было ужасно неловко, что Татьяна повела всех в спальню. Ирина тоже поспешила за всеми "оценить", хотя до сих пор возня с мебелью ее не интересовала, она перебирала пластинки. Елене ничего не оставалось, как идти за ними в спальню. Таня уже готова была распахнуть гардеробную, но этого Елена допустить не могла: чтобы он рассматривал ее нижнее белье на полочках! Никогда! Кто угодно, ей было бы все равно, но что он может о ней подумать, если она это допустит! Она даже рассердилась. Хорошо Таня вовремя взглянула на нее и осеклась, поняв, что "хватила лишку", заторопилась снова на лоджию, уводя всех за собой. Андрей оглянулся на Елену, отметив про себя, что ее сверкающие гневом глаза, ничуть ее не портят, а даже наоборот, подчеркивают, что только у королевы может быть такой сдерживаемый, но испепеляющий взгляд. А ей хотелось "спустить пар", что-нибудь разбить или хлопнуть громко дверью, но ребята уже выносили с лоджии кроватные сетки, а Таня поспешно открывала перед ними двери. Елена прошла на опустевшую лоджию и закурила. Ира на этот раз занялась шкафом с книгами, она скучала. А Таня, проводив ребят и закрыв входную дверь, вернулась к Елене.
- Лен, прости меня, я сглупила, не сообразила, что тебе это может быть неприятно.
- Тань, ты же не показываешь всем знакомым и незнакомым содержимое своего шифоньера? - проговорила еще не успокоившаяся Елена.
- Лен, прости.
Таня была так расстроена, что готова была заплакать. И Елене стало стыдно за свой гнев, жаль бедную Танечку, которая только хотела представить все в лучшем виде.
- Это ты меня прости, Тань, дуру старую.
- Какая же ты старая? Всего-то на год меня старше, - повеселев, возразила Таня. - Хотя иногда, когда я с тобой разговариваю, ты мне кажешься, нет, не старой, но очень взрослой, как мама.
"А я и старше твоей мамы, только по мне не видно", - и вдруг она с ужасом поняла, что если она будет чувствовать себя женщиной того возраста, она не сможет построить свои отношения с Андреем. Ведь тогда получается, он ей в сыновья годится. - "Нет-нет. Ты это кончай. Тебе восемнадцать лет. Ты молода. Ты еще очень молода. У тебя еще вся жизнь впереди, и ты должна прожить ее достойно, старея душой только вместе со своим телом, и никак иначе".