- Папа, не переживай за нас. Если ты там нужен, оставайся. Только в следующий раз предупреждай, чтоб мы не волновались.
- Хорошо, котенок. Виноват. Время быстро пролетело.
- А Машенька еще не спит?
- Кушает.
- А-а. Передай ей "спокойной ночи" от нас с бабушкой, и Лене тоже.
- Передам. Пока.
- Пока.
Подошла Елена.
- Что? Раскрыли нашу конспирацию?
- Неужели и я в старости стану таким? Ведь мама у меня всегда была тактичная, понимающая, никогда не вмешивалась в мою жизнь. А сейчас... Катя, и та взрослее ее.
- Не дай бог, когда престарелые родители начинают запоздало воспитывать своих давно взрослых детей, - вздохнула Елена.
- А это-то ты откуда знаешь? - спросил Вильдам, обнимая и прижимая ее к себе.
- На собственном опыте убедилась.
- Постой, - он взял ее за плечи и заглянул в глаза. - Откуда у тебя может быть такой опыт, ты же мать свою давно похоронила.
- Это в этой жизни. А в той... - она помрачнела. - Давай, не будем о прошлом.
- Хорошо. Давай, о настоящем. Она сказала, что тебе еще нельзя. Это правда?
- Да. Считается, что женщину нельзя трогать сорок дней после родов.
- А сейчас...
- ...месяц. Сегодня Машеньке исполнился месяц.
- Это так считается. А на самом деле?
- А на самом деле, зависит от ее физиологии: когда раньше, когда позже.
- А что говорит твоя физиология?
- А моя физиология говорит, что лучше ее пока не трогать.
- Почему? Не хочет?
- Она очень хочет, она страшно соскучилась по тебе, но еще не готова тебя принять.
- Что ж, столько ждал, подожду еще. Мне уйти или можно остаться? Я не раздразню твою физиологию?
- Господи, откуда в тебе столько терпения? - и ее прорвало. - Виленька, милый, родной мой, любимый! Останься, конечно, останься! Я так по тебе соскучилась! Я так хочу тебя!
Она принялась осыпать его лицо поцелуями, а он подхватил ее на руки и понес в спальню. И только положив на постель, спросил:
- А как же твоя физиология?
- К черту физиологию! К черту правила! К черту приличия! Я больше тебя не отпущу!..
Но она его не только отпустила, а даже настояла на том, что пока они поживут врозь.
- Не стоит, Виля, шокировать окружающих, даже если мы собираемся уезжать, ведь Андрея только полтора месяца, как похоронили. Всем же не объяснишь, что он нас сам благословил.
Первой об их решении пожениться узнала, конечно, Катя. Точнее догадалась и спросила Елену:
- Леночка, ты не обидишься, если я тебя о чем-то спрошу?
- Смотря, о чем спросишь.
Катя растерялась, но Елена улыбнулась и сказала:
- Шучу я, Катенька. Конечно, спрашивай.
Катя вздохнула, еще немного помедлила.
- У вас с папой роман?
- Нет. У нас с папой любовь, - спокойным, обыденным тоном ответила Елена, и этот тон снял с Кати неловкость, вызванную темой ее вопроса.
- А я знала, Лен. От так давно тебя любит, еще с тех пор, как мы познакомились. А ты знала?
- Знала.
- Но ты же за Андреем замужем была? - и осеклась, прикрыла рот ладошкой, бабушка строго-настрого запретила ей говорить с Еленой об Андрее, чтоб не бередить ее рану.
- Ничего, Катюша. Я уже успокоилась, уже могу говорить о нем без слез. Да, я была замужем за Андреем, а твой папа был нашим лучшим другом и любил меня. Я знала об этом, и если бы не его любовь, не знаю, выжила бы я или нет. Он такой замечательный, твой папа!
- Да. У меня самый лучший папа на свете! А когда вы поженитесь?
- Не знаю. Еще рано об этом говорить. Люди не поймут.
- А ты его любишь?
- Очень.
- Значит, теперь, Машенька мне сестренка будет? Недаром, я ее так люблю, как родную.
Второй эту новость узнала Татьяна. После того случая, произошедшего в день, когда Елена приехала из роддома, Татьяна часто забегала к ней, но об услышанном не заговаривала. Елена сама решила ей все рассказать.
Разговор с Катериной произошел на следующий же день, после ее объяснения с Вильдамом, а вечером, еще до его прихода, зашла Таня.
- Лена, я вижу, ты повеселела, наконец, - обратила она внимание на настроение подруги.
- Да, Танечка. Садись, поболтаем.
- Может, тебе нужно что-то помочь? Ты говори, не стесняйся.
- Нет, Тань. Сегодняшние дела я переделала, а завтрашние будут завтра.
- А Маша где? Вы же в это время гуляете.
- Она на лоджии в коляске гуляет и спит. Сегодня дождь, сыро. Мы вниз не ходили. Я и Катю домой отправила. Молодец, девчонка, каждый день приходит, не ленится, любит с Машей возиться.
- Что-то я и бабулек не вижу...
- А я их вчера по домам отправила.
- Как? И Надежду Вячеславовну?
- И ее.
- Поругались, да?
- Устала я от нее, она в последнее время меня достала: командует, суется везде, Евгению Семеновну и Катю к Маше ревнует. Пришлось не тактично объяснить, кто здесь хозяйка.
- Ой, Лен! А она что?
- Обиделась.
- И больше не придет?
- Куда она от единственной внучки денется?! Придет. Перебесится и придет.
- А Евгения Семеновна?
- А она решила не дожидаться, когда я и ей на дверь укажу, - хохотнула Елена.
- Как же ты теперь одна?
- Как все. У меня ребенок, тьфу-тьфу-тьфу, - сплюнула Елена через левое плечо и постучала по ручке кресла, - вроде спокойный, даже не ожидала. Столько было волнений, слез за время беременности, а она - молодец, папин характер.
- Нам с тобой даже и поговорить, как следует, в последнее время не удавалось.
- Теперь наговоримся.
- Да... - Татьяна задумалась на минуту. - Вот ведь как все повернулось. Все считали тебя самой счастливой, завидовали. Я тоже, грешным делом, завидовала.
- Вот именно, слишком все хорошо шло, так в жизни не бывает, - вздохнула Елена.
- Ну, почему? - у Тани на глаза навернулись слезы. - Всякая шваль живет, землю топчет, а такие парни, как Андрей...
- Не надо, Таня, а то я тоже заплачу. А мне плакать нельзя, молоко свернется - простокваша будет.
Таня засмеялась сквозь слезы.
- Ты еще шутишь. Откуда у тебя силы?
- А вон, моя силушка, в коляске сопит. Теперь, хочешь-не хочешь, а надо быть сильной, - Елена со светлой грустью посмотрела через балконную дверь на спящую дочку. - Но не только она меня спасла... - добавила она тихо.
Таня затаила дыхание, ожидая, что она дальше скажет. Елена повернулась к подруге, посмотрела ей в глаза.
- Ты уж, наверно, догадываешься?
- Догадываюсь.
Елена отвела глаза, улыбнулась.
- Это же надо, я поражаюсь ему. Он столько меня ждал! Любил и ждал. Любил и спасал. Не такая уж я сильная, как кажусь. Давно бы могла сломаться, но он не позволял мне сдаваться. Удивительный человек!
- Так ты, что? С ним теперь?
- Буду с ним. Мне и Андрей добро дал...
- Как? - изумилась Таня.
- А он приходил ко мне, вернее сказать, показался. Что он был здесь все это время, я чувствовала, но не видела. А вчера он мне показался и благословил на брак с Вильдамом.
У Татьяны мурашки побежали по телу и волосы на голове поднялись. Она смотрела на Елену полными ужаса глазами.
- Ты его видела?
- Да, как тебя. Он сначала с дочкой поиграл, а потом подошел ко мне, погладил по голове и сказал, чтоб выходила замуж за Вильдама. Он, оказывается, знал, что Вильдам меня любит. А молчал... Это с его-то ревностью...
Татьяна беспокойно посмотрела по сторонам и поежилась. Лена заметила это и усмехнулась.
- Не бойся. Его уже нет. Он ушел.
- Откуда ты знаешь?
- Он сам сказал, что уходит и больше не придет.
Таня помолчала, а затем спросила с сомнением.
- Разве такое может быть?
- Может. На свете всякое бывает, - вздохнула Елена.