— Герр Круспе, проходите, пожалуйста, — снова повторила девушка, не переставая улыбаться.
Рихард вздрогнул, услышав своё имя, хотя сам не понял почему. Помедлив пару мгновений, он зашёл вслед за Тиллем. Девушка тут же закрыла за ними дверь.
В прихожей с потолка свисали несколько настоящих толстых железных цепей. На звеньях цепи в разной последовательности были развешаны плечики для одежды. Круспе подумал, что, вероятно, это заведение не простой бордель, а тематический. Нужно было спросить у Тилля об этом заранее, но сейчас было неудобно, потому он лишь сказал:
— Оригинально.
Темнокожая девушка улыбнулась и кивнула головой.
— Любите цепи? — она смотрела прямо на него, и Рихард снова смутился, словно школьник.
— А кто же их не любит, — ответил за него Тилль и весело засмеялся.
Вокалист, судя по всему, был в отличном расположении духа, и это злило Круспе. Его раздражал этот бордель, девушка, смотрящая, как ему казалось, свысока и главное то, что он ощущал себя тут не в своей тарелке.
— Меня зовут Нарина, — представилась девушка и перевела глаза на Тилля. — Я бармен.
Выражение её лица изменилось, во взгляде появилось что-то похожее на страсть, и Круспе решил, что Линдеманн ей понравился. Это ещё больше его разозлило.
— Я бывал тут, — сказал Тилль с улыбкой. — Но Вас не припомню. Вы новенькая?
— Нет, я работаю здесь около года. Вероятно, Вы были не в мою смену. Я бы тоже Вас запомнила, — она замолчала на мгновение, облизнула пухлые губы и добавила вполголоса. — Обязательно.
Рихард чуть было не выругался в голос. Это неприкрытое кокетство и многозначительные взгляды порядком надоели. Они пришли сюда узнать об Ангеле, а не заводить подружек.
— Нарина, может, вы, наконец, покажите нам заведение? — сказал Рихард резко, и девушка взглянула на него с недовольством.
— Конечно, герр Круспе. Вам, судя по всему, уже не терпится попасть в наши кабинеты, — она переглянулась с Тиллем, который опять лучезарно улыбался.
Рихард с мстительным удовольствием отметил, что от улыбки морщины на лице друга стали глубже, и он стал выглядеть старше и не таким холёным. «Неужели я ревную?», — с удивлением подумал Рихард. Он ещё раз взглянул на Нарину. Обычная худенькая девушка, ничего особенного. Тёмные жёсткие волосы, угловатые плечи, крупные миндалевидные глаза, карие и немного навыкате, пухлые губы, резко очерченные скулы. Лицо привлекательное, но не настолько, чтобы Круспе влюбился с первого взгляда. Что же тогда? Ответа он так и не нашёл, потому что Нарина поманила их рукой и пошла вглубь квартиры.
Они прошли по длинному коридору и оказались в большой дорого обставленной гостиной. Светлая мебель, мягкие ковры на полу, кожаные диваны. Ничего похожего на то, к чему привык Круспе. Никакого красного приглушённого света, леопардовых шкур на полу и порнофильмов на экранах. Единственным, что напоминало о секс-услугах, был шест для стриптиза, расположенный на небольшом возвышении у дальней стены. Слева был небольшой бар: стойка, пара стульев и стеллажи с алкоголем на любой вкус. Из колонок на потолке играла спокойная музыка.
— Тут, как я вижу, никаких цепей, — сказал Рихард, и Нарина посмотрела на него с удивлённой улыбкой.
— Вы хотите тематическую вечеринку? — спросила она. — Вам следовало предупредить заранее. У нас всего две Госпожи, и обе сейчас выходные. Но, если Вы настаиваете, я могу вызвать их на пару часов. Безусловно, за небольшую премию с Вашей стороны. Хотя, полагаю, раз Вы пришли к нам, то деньги не проблема.
— Нет, не нужно мне Госпожу, — поспешно отказался Рихард, чем снова вызвал улыбку на лице Нарины.
— Я поняла, вы играете с другой стороны, — она подмигнула ему. — Это не проблема. Наши девушки за премию всегда согласны на игры.
— Да не нужно мне никаких игр, — он разозлился и гневно посмотрел на Нарину. — С чего вы взяли. Я просто так сказал. Давайте уже пройдём в кабинеты и не будем тратить время.
— Рихард у нас такой горячий и нетерпеливый, — Тилль опять улыбался и смотрел на него как на маленького ребенка.
Как же это раздражало. Почему вокалист не пытается помочь? Они хотели узнать о журналистке, но вместо этого лишь напрасно тратили время.
— Обычно так и бывает, — ответила Нарина с улыбкой. — Время — деньги. Я позову девушек, а вы пока располагайтесь.
Она опять многозначительно взглянула на Тилля и ушла из комнаты.
— Ты чего творишь вообще? — Круспе гневно уставился на Тилля.
— О чём ты? — Линдеманн опустился в кресло и взглянул на Рихарда удивлённым взглядом.
— Ты решил трахнуть эту мулатку? Мы здесь не за тем, если ты помнишь.
— Ну, одно другому не мешает, — улыбнулся Тилль и закинул ногу на ногу. — А что, ты на неё претендуешь? Я думал, она не в твоём вкусе. К тому же, насколько я помню правила, бармен неприкасаемая.
— А зачем ты тогда всё это делаешь?
— Что «всё», Рихард? — Линдеманн сцепил большие ладони и на животе. — Я пытаюсь быть дружелюбным и…
Он не договорил, потому что вернулась Нарина, а за ней в комнату, одна за другой, зашли семь девушек. Двух из них Круспе узнал сразу, это были те самые «школьницы» со снимков. Только теперь они не выглядели малолетками. Проститутки были в облегающих полупрозрачных платьях, позволяющих оценить достоинства их фигур. А оценить было что. Все девушки были высокие, с округлыми бедрами и красивой грудью. Настоящие порнозвёзды. Ему понравилась яркая блондинка с татуировкой в виде стрекозы на левой стороне груди. Она смотрела на него взглядом, полным страсти и вожделения, обещающим райское наслаждение. Но Рихард понимал, что ему нужно поговорить с фальшивыми малолетками, потому с сожалением отвёл взгляд от блондинки.
Рихард хотел уже сказать, что выбирает «школьниц», но в этот момент у Тилля зазвонил мобильник.
— Простите меня, я должен ответить, — сказал Линдеманн, обращаясь к девушкам.
Он грузно поднялся, отошёл к окну и встал спиной.
— Алло, — сказал он.
Рихард надеялся услышать имя звонившего, но Тилль лишь слушал собеседника. Наконец, он закивал головой и сказал:
— Помню, но сейчас мы заняты. Думаю, где-то ближе к вечеру.
— Герр Круспе, — Нарина загородила от него Тилля. — Желаете что-нибудь выпить?
— Да, принесите мне бокал пива.
Рихард хотел, чтобы она быстрее ушла, но девушка уточнила:
— Тёмного или светлого?
— Любого, — махнул он рукой, и Нарина отошла, но слишком поздно. Линдеманн, судя по всему, уже заканчивал разговор.
— Хорошо, пока. Я позвоню, — сказал он и убрал мобильник.
Рихард сам не понимал, почему его вдруг так заинтересовал личный разговор Тилля. Он в последнее время вообще не понимал, что с ним творится. Кажется, психическая травма, оставленная маньяком, была много глубже, чем он предполагал. А убийство Ангелы стало катализатором. Рихард жил в постоянном страхе за себя и друзей. Это беспокойство отразилось в музыке, в текстах, а теперь и в отношениях с другом. Он словно боялся потерять Тилля, всё время ожидал, что появится ещё один маньяк с пистолетом и закончит начатое Брингером.
— Так на чём мы с вами остановились? — Тилль снова уселся в кресло, закинул ногу на ногу и стал разглядывать девушек. Они улыбались.
— Вам следует сделать выбор, — вернулась Нарина с бокалом пива, поставила на столик рядом с креслом Круспе. — А ещё могу предложить вам напитки.
— Я тоже, пожалуй, выпью пива, — Линдеманн кивнул на бокал. — А выбор будет делать Рихард. Я пока воздержусь и посижу с Вами, если это не запрещено правилами клуба.
Он многозначительно улыбнулся, и Нарина ответила на улыбку.
— Нет, у нас нет правил, запрещающих Вам остаться здесь, — она направилась к бару. — Вам такое же пиво, как у герра Круспе?
— А что он пьёт? — Тилль взглянул на Круспе, но тут же отвернулся.
— «Варштайнер», светлое, — ответила Нарина и заняла место за стойкой.
— Годится. И можете нести сразу пару бутылок. Думаю, мы с Вами тут надолго, — он подмигнул девушке, и Рихард недовольно скривился.