—Какая идея? — Олли указал рукой на стул напротив и Круспе сел.
—Давай посмотрим что он прислал, — Рихард вынул телефон из кармана и открыл почту, но к его разочарованию не нашел там ничего похожего на письмо от Дарена. — Не понимаю, ничего нет. Хотя он сказал что вышлет.
—Судя по всему, твои похитители оказались теми еще трепачами, — Олли кивнул.- Хорошо, что ты не послушал их, и не наделал глупостей. Если честно, то я считал тебя импульсивным и не способным на такие обдуманные решения.
—Ты прав, я чертовски импульсивен и не стану лгать - знатно обосрался, когда они меня увезли. Да и после вел себя как трусливый сукин сын, — Рихард не собирался обсуждать это с Риделем, но уже не мог остановиться.- И тут нечем гордиться, Олли. Ты, как никто другой, должен меня понимать.
Ридель плотно сжал губы и коротко кивнул.
—Больше всего меня угнетало то, как легко им удалось сломить меня. Всего то и понадобилось что — пара ударов, да несколько угроз. Я ведь даже не попытался сопротивляться, а между тем в прошлом занимался борьбой. И где это все было? — он так разошелся, что почти кричал. — Я всегда считал, что случись что-то такое, и я смогу проявить себя как настоящий герой. Но оказалось вовсе не горой я, а жалкий трус.
—Рихард, — перебил его Ридель.— Мне не хочется говорить об этом сейчас. Я после Брингера два года работал с психологом, чтобы справиться. сСоветую и тебе обратиться к специалисту. Я не могу дать тебе отпущение и избавить от чувства стыда, потому что и сам до конца не понял как перестать его ощущать.
—А я и не прошу этого, — возразил Рихард пылко. — Я сам все понял. Дело не в том, что мы испугались в моменте, это нормально. Рефлекс, понимаешь? Животный страх, который позволяет человеку выжить. Важно то, что мы сейчас не забились в нору и не сидим там, стуча зубами от страха. Нечего нам с тобой стыдиться, Олли.
Ридель помолчал некоторое время, потом кивнул и поднялся.
—Поеду домой.
—А меня довезешь? — аккуратно спросил Рихард. Ему показалось, что он чем-то обидел Олли.
—Отвезу, — улыбнулся Ридель и снова сел. — Только если обещаешь больше не грузить меня своими откровениями. Давай лучше сосредоточимся на деле и распутаем это убийство.
—Я ведь только этого и хочу, — Рихард мгновение смотрел на бас-гитариста, а потом отвернулся помахал рукой официанту и жестом попросил счет.
Через полчаса Рихард уже был дома. Он принял освежающий душ, сменил футболку, брюки, взял из холодильника ледяное пиво и прямо босиком пошёл в гостиную. Ему не хотелось думать о расследовании. Круспе слишком устал от всего этого. Гипотезы словно мошки у ночного фонаря, бились в его тяжелой голове, но сейчас ему нужно было расслабиться и постараться забыть обо всем. Рихард взял пульт и включил телевизор. Он собирался найти какой-нибудь легкий сериал и на пару часов отключиться от реальности, но не успел нажать кнопку, да так и замер с пультом в руке.
Шли новости. Голос за кадром рассказывал, что благодаря оперативной работе криминальной полиции Берлина вчера была задержана целая банда, промышлявшая незаконной торговлей людьми и контрабандой сигарет через границу Польши и России. Но Рихард не слышал слов, он смотрел на экран. Камера показывала темный подвал, в котором и задержали преступников. Их было четверо, все уже в наручниках. Бритоголовые парни с татуировками «88» и свастикой, которые для пущего эффекта несколько раз показали крупным планом. Все в военных ботинках, узких черных джинсах и майках на тонких лямках. Оператор переводил камеру с одного лица на другое. Они не боялись. Смотрели прямо в объектив злыми глазами диких зверей, попавших в капкан. Одного из них Рихард узнал сразу. Именно этот парень первым ударил его тогда, у фургона. Помощник Даррена.
Рихард тяжело опустился в кресло, открыл пиво, сделал большой глоток, даже не ощущая вкуса. Получается, Берта сдержала обещание. Каким-то невероятным образом она нашла похитителей, а теперь все они за решеткой. Но как она могла, ведь он даже не называл ей подробностей? Неужели их влияние так велико? Круспе кинулся было позвонить Тиллю, но остановил себя. Он дал Олли обещание больше не втягивать вокалиста в это расследование и собирался сдержать слово.
Рихард и не догадывался что Тилль, сам того не ведая, уже глубоко увяз во всем и уже никак не сможет остаться в стороне.
========== Глава двадцать четвертая. Нарина. ==========
***
Нарина жила в просторной квартире, на верхнем этаже девятиэтажного дома, расположенного в престижном районе города. Тилль был удивлен, он ожидал чего-то другого. Эта квартира, обставленная дорого и со вкусом, никак не вязалась с образом несчастной беженки, вынужденной работать в доме удовольствий, чтобы прокормить родителей инвалидов. Но сама Нарина, кажется, не замечала этого, она с удовольствием и гордостью провела небольшую экскурсию по всем пяти комнатам, а на вопрос Тилля как давно она живет тут, ответила, что уже полгода. Тилль прикинул, во сколько ей может обходиться аренда такого жилья и решил, что очень недооценивал доходы заведений, подобных клубам Гордона Баума. После экскурсии они разместились в просторной столовой, оформленной в классическом стиле. По центру располагался широкий прямоугольный стол из темного дерева с причудливо изогнутыми ножками. За ним могли бы смело расположиться все участники Rammstein, и еще бы место осталось, но сейчас он был накрыт на двоих.
По центру стола возвышалась ваза с полевыми цветами. Они пахли сладко: летом, босоногим детством, бескрайними деревенскими просторами и Тилль невольно улыбнулся. Справа и слева от вазы были расставлены разнообразные закуски. Тут же стояла бутылка вина, которую он принес с собой.
—У тебя тут настоящий званый обед, я не думал что все так официально. Знал бы, надел что-то соответствующее, — сказал он с улыбкой.
—О тебе не стоит переживать из-за этого, у тебя прекрасная футболка и очень необычный рисунок на ней. Это же череп, да? — она приняла его шутку за чистую монету и Тилль даже смутился.
Сама Нарина была в легком топике на тонких бретелях и джинсовой юбке до колен. От нее приятно пахло свежестью и морем.
Сели за стол друг напротив друга. Тилль взял какую-то непонятную закуску: маленькие зеленые рулетки, похожие на кубинские сигары. Он спросил, что это и Нарина назвала это странным словом «долма». Это ничего ему не сказало, но Тилль решил попробовать. Нарина наложила себе немного овощей. А потом вдруг заметила, что не открыла вино, почему-то очень смутилась, схватила бутылку и пулей вылетела из столовой. Тилль удивленно посмотрел ей вслед. Возможно, это был еще один странный восточный обычай, о котором он ничего не знал. Что-то вроде: «Гость будет очень оскорблен, если вино на столе не открыто». Вернувшись, Нарина разлила вино по бокалам и произнесла довольно замысловатый тост, смысла, которого Тилль не понял, но уточнять не стал.
Долма оказалась странным блюдом наподобие суши, с рисом внутри. Тиллю не понравилось, но он заставил себя проглотить кусок и даже похвалил хозяйку. На горячее Нарина подвала баранину в подливе с картофелем и зеленью. В отличие от предыдущего блюда это ему понравилось. Он ел с удовольствием и запивал красным сухим, которое оказалось здесь очень уместным.
—Еще вина? — Нарина приподнялась на стуле, взяла бутылку. Не дожидаясь согласия Линдеманна, она наполнила его бокал до краев.
—Спасибо, — кивнул Тилль, и, взяв бокал за тонкую ножку, отпил пару небольших глотков. — А ты почему не пьешь? Не нравится вино?
—Вовсе, нет. Оно прекрасно, — она покачала головой. — Но мне нужно быть очень осторожной с алкоголем, пьянею с одного бокала.
Нарина смущенно заулыбалась и уже немного захмелевший Тилль подумал, что раньше не замечал как она очаровательна.
Шато Сен-Пьер, красное сухое вино, урожая две тысячи шестнадцатого года, было весьма неплохим, но если бы Тилль знал, что ему придется выпить бутылку практически в одиночестве, выбрал бы что-то менее терпкое.