—Сейчас тут все взлетит на воздух, давай за мной!
—Там высоко, мы не…
Тилль рывком распахнул дверь, и конец фразы Рихарда потонул в шуме урагана. Дождь бил в лицо, застилал глаза.
Линдеманн указал на лестницу и прокричал Рихарду:
—Нужно убираться, — и, не дожидаясь ответа Рихарда, он поспешно перебрался через металлическое ограждение балкона.
Ему хватало роста, чтобы без труда дотянуться до пожарной лестницы, но сейчас, когда она была мокрой от дождя, это стало невероятно опасным. Тилль осторожно схватился за скользкую металлическую перекладину, перенес ноги и начал осторожный спуск. Рихард смотрел на него с ужасом во взгляде. По лицу лидер-гитариста текла дождевая вода и Тиллю показалось, что Круспе плачет.
—Давай за мной, что ты стоишь, — крикнул он Рихарду и остановился.
Круспе несколько секунда не шевелился, и Тилль решил уже было, что тот не полезет, но Рихард вытер руки о штаны и перебрался через балконное ограждение, а уже через секунду Тилль увидел подошвы его ботинок прямо над своей головой.
Линдеманн быстро полез вниз, стараясь не соскользнуть с мокрой лестницы. Каждую секунду он ждал взрыва, но его не было. Может прав был Гельден, и бомба оказалась лишь муляжом? Рихард тоже бодро спускался, настолько бодро, что на уровне четвертого этажа даже наступил Тиллю на руку, когда тот зазевался. Пришлось Линдеманну чуть ускорится. Его ладони намокли, и приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не соскользнуть вниз. Руки болели, ноги тряслись от напряжения, за шиворот лилась ледяная вода. Резкие порывы ураганного ветра норовили того и гляди скинуть его с лестницы, но Тилль чувствовал себя счастливым. Его охватила эйфория. Он выбрался. Он не умрет сегодня. Тилль почувствовал, как отступает сковавший его ужас и на его место приходит приятная расслабленность.
Они преодолели второй этаж. Еще минута и их ноги ступят на твердую землю. Тилль даже улыбнулся от предвкушения и в этот миг раздался оглушительный взрыв наверху. Лестница дрогнула. Рихард оступился, и его ноги сорвались, больно ударив Линдеманна по голове, но Круспе умудрился удержаться, повиснув на руках, а вот Тилль нет, его руки соскользнули, и он полетел вниз.
========== Глава двадцать девятая. Жажда жизни. ==========
***
Рихард терпеть не мог высоту, потому спуск по открытой скользкой от дождя металлической лестнице стал для него настоящим кошмаром. Дождь хлестал в лицо, заливал глаза. Круспе испытывал буквально физическое страдание, но все это показалось ничтожным и незначительным в тот момент, когда его ноги сорвались с мокрой перекладины и на мгновение он ощутил что падает вниз, в неизвестность. Сердце ушло в пятки, он что было сил, вцепился в перекладину руками и затаил дыхание. Он даже не обратил внимания, что ударил Тилля по голове. В эту секунду Круспе думал лишь о том, чтобы не упасть. Он засучил ногами в воздухе, нашаривая ступеньку и через несколько секунд, которые показались ему вечностью, нашел опору и облегченно выдохнул. Зверски хотелось курить, но сейчас определенно было не лучшее для этого время. Его пальцы удерживающие перекладину лестницы побелели от напряжения. Рихард усилием воли заставил себя ослабить их и глянул вниз, на Тилля, но того на лестнице не оказалось.
—Тилль, —громко позвал Круспе и, стараясь снова не свалиться, чуть повернулся и стал искать друга глазами.
То, что он увидел, лишило его дара речи. Линдеманн лежал внизу, на черной мокрой земле и не шевелился. Его правая рука была, вывернута под неестественным углом, глаза закрыты, а дождь лил сверху, словно включенный на всю мощность душ.
—Тилль, ты как, жив? — крикнул Рихард, стараясь перекричать шум урагана, но его голос прозвучал слабо и жалко, а Линдеманн даже не шелохнулся.
От страха Рихарда снова стало мутить. Пальцы на руках совсем ослабели, отказывались слушаться, он понял — еще немного и он не больше сможет держаться и полетит вниз. Рихард зажмурился, попытался совладать с эмоциями, а потом начал медленный спуск.
Уже на уровне окон первого этажа его руки не выдержали, и он соскользнул вниз, но успел сгруппироваться и приземлиться на ноги. Земля была мягкой и напитанной влагой, потому он даже не ощутил удара. Его светлые кеды были безнадежно испорчены, но Рихарда это сейчас не заботило. Он бросился к Тиллю и осторожно опустился рядом с ним на колени, параллельно доставая мобильник.
Лицо вокалиста было все в грязи, Рихард наклонился к нему и прислушался. Тилль дышал, но как-то надрывно. Он хотел было приподнять его, но потом вспомнил курс оказания первой помощи и понял, что это дурная идея. Круспе набрал службу спасения и продиктовал адрес, а потом сел прямо на мокрую землю и стал ждать.
Дождь внезапно прекратился, словно кто-то резко перекрыл на небесах кран, и тут же из-за туч выглянуло солнце. Но от былой жары не осталось и следа. Круспе озяб, и его стало знобить то ли от холода, то ли от нервного истощения. Он попытался закурить, вынул пачку из кармана джинсов, но сигареты вымокли, и ничего не вышло. Рихард бросил их прямо на землю и, обхватив голову руками, прикрыл веки. Перед глазами тут же возникло направленное на него дуло пистолета и его передернуло.
Послышался далекий звук сирены скорой помощи.
—Рихард, — услышал он слабый голос Тилля и испуганно уставился на друга. Тот приоткрыл глаза и смотрел на него мутным одурманенным взглядом.
—Тилль, все хорошо, скорая уже тут, — он наклонился над Линдеманном и внимательно осмотрел его голову. Никаких видимых повреждений не было.
—Голова раскалывается, — просипел Тилль.—И тошнит.
—Может сотрясение мозга, — предположил Круспе. — Но главное ты жив.
—А еще что-то с рукой. — Тилль попробовал поднять правую руку, но Рихард удержал его за плечо.
—Лучше не шевелись, сейчас приедет врач и все посмотрит.
—Ладно, — чуть слышно произнес Тилль и, прикрыв веки добавил. — Она все же взорвала ее.
—Да, все же взорвала — эхом повторил Рихард и чуть помолчав, добавил.- Спасибо что вытащил оттуда, я оцепенел, когда услышал выстрел и вообще ничего не соображал.
—А тебе спасибо, что пришел спасать, —сказал Тилль и чуть улыбнулся, так и не открывая глаз.
Рихард кивнул, хотя Тилль и не мог его видеть и в этот момент заметил, как во двор въезжает карета скорой помощи, а сразу за ней красная пожарная машина и несколько полицейских автомобилей. Стали собираться зеваки. Некоторые с опаской смотрели на них с Тиллем, а некоторые стояли, задрав головы, и пытались рассмотреть, что же произошло на верхнем этаже. Парочка самых расторопных снимала происходящее на свои телефоны.
Рихард тяжело вздохнул, поднялся на ноги и направился навстречу медикам.
После того как Тилля забрали врачи Рихарда допросили копы, но он почти ничего не сказал им и все время требовал адвоката. Незнакомый ему пожилой полицейский лишь тяжело вздыхал и недовольно качал кудрявой головой, а потом махнул рукой, записал все данные и отпустил его домой, при этом приказав никуда не уезжать из города в ближайшее время.
Пока его допрашивали, приехала еще одна скорая. Рихард видел, как на носилках вынесли Баума. Он узнал его по светлому костюму, который сейчас выглядел весьма потрепанным и торчащей черной бороде. Он был сильно изранен, но жив. Это обрадовало Круспе, он успел проникнуться уважением к этому странному человеку и искренне желал ему добра. Следом приехал фургон коронеров. Подъезд оцепили, на входе поставили полицейского в форме, зевак разогнали по домам. Пожарные уехали, за ними и скорые. Рихард вызвал такси и пока ждал машину, обзвонил всех ребят. Все хотели сразу же поехать в больницу к Тиллю, но Рихард отговорил их. Тилль был в сознании, когда его забирали, и чувствовал себя хорошо. Врач, осматривавший его, сказал, что кроме вывиха локтевого сустава и сильного ушиба других повреждений нет, и к утру Линдеманна отправят домой, а сейчас к нему все равно не пустят.
Закончив телефонные разговоры, Рихард огляделся и тут он заметил Берту. Она стояла в отдалении, все такая же безупречно одетая, с идеально уложенными волосами и в начищенных до блеска туфлях на шпильке. Она курила и смотрела прямо на него. Рихард решительно направился к ней. Круспе не собирался с ней ругаться, сейчас это не имело никакого смыла, ему лишь тоже хотелось курить, и он намеревался попросить у нее сигарету. Когда он приблизился, Берта вся подобралась, словно боялась нападения. Рихард заметил, что она недавно плакала: глаза припухли и покраснели, а макияж немного размазался.