—Но я был…—Рихард умолк, понимая что действительно в последнее время старательно избегал общения с группой: не отвечал на звонки, не просматривал сообщения в мессенджерах и старался не думать ни о предстоящей совместной работе, ни о будущих гастролях, которых обычно желал больше других.
—Рихард, мы не виноваты в том, что случилось, — Тилль словно прочел его мысли.— Никто не виноват. Пока мы ждали тебя, Нарина много чего мне поведала, и если хочешь, я расскажу тебе это по дороге. Но одно скажу прямо сейчас, ты был случайной жертвой. На твоем месте мог быть кто угодно, просто так сложилось, что она выбрала именно тебя.
—Но если бы я не начал все это расследование, то…
—Нет, — Тилль покачал головой и дотронулся до его плеча. — Это ничего бы не изменило. Все случилось, как и должно было случиться. Я понимаю, что ты чувствуешь, Рихард, но это никуда нас не приведет. Собирайся, и поедем, обещаю, там тебе станет лучше.
—Хорошо, — согласился Круспе.— Я сложу чемодан, а ты пока располагайся и чувствуй себя как дома.
—Ну, а как же еще, — Линдеманн улыбнулся.— Твой дом - мой дом.
Вытащив одну бутылку пива из упаковки, он плюхнулся в кресло и закинул ногу на ногу. Рихард еще несколько секунд смотрел на друга, а потом направился в гардеробную.
Уже в такси, по дороге в аэропорт, Круспе внезапно ощутил, что совершенно счастлив. Это чувство словно обухом ударило его по голове, и он расплылся в глупой широкой улыбке. Он любил ребят и был рад, что их ждет долгая совместная работа. Писать альбом вшестером было непросто. Порой они ругались до хрипоты из-за каждой мелочи, порой они не слушали его и Рихард готов был убить каждого, но, несмотря на разные характеры все же было у них то, что их объединяло: безграничная любовь к тому, что они делают и неуемная жажда жизни.
—Вот увидишь, это будет один из лучших наших альбомов, — сказал он, повернувшись к Тиллю.
—Я знаю, — ответил тот и счастливо рассмеялся.
Комментарий к Глава двадцать девятая. Жажда жизни.
Друзья, это еще не конец истории. Скоро будет эпилог, он же станет началом третьей части , события которой развернутся в домике на берегу Балтийского моря ;)
========== Эпилог ==========
***
Казалось, весь этот дом соткан из золотистого теплого солнечного света. Он был повсюду: на широкой открытой террасе, где аккуратно составленные, словно солдаты, дожидались своего часа плетеные из ротанга лежаки; в просторной кухне, разделенной надвое широкой столешницей из светлого дерева; в уютных простых спальнях второго этажа; в огромной гостиной с настоящим камином, выходящей окнами на пляж; и даже в каждой из пяти душевых комнат. Это был чуть потрёпанный временем, но чудесный дом и Пауль наслаждался каждым мигом проведенным тут.
Они приехали вчера около полудня. Стояла обычная для начала июля жара, но тут, на самом берегу балтийского моря, она почти не чувствовалась благодаря ветру. Он дул беспрестанно, будто бы где-то работал гигантский вентилятор, не утихая ни на минуту. Из-за этого дорожки, вокруг дома, уложенные камнем, были все время припорошены тонким слоем светлого песка. И Паулю порой чудилось что дом, со всеми его причудливыми изгибами, острой крышей с желтой черепицей и множеством окон, сверкающих в лучах яркого солнца, тоже принадлежит пляжу, словно он остов древнего корабля много лет назад выброшенного морем на берег.
Их встречал высокий худощавый агент, одетый в безликий брючный костюм мышиного цвета. Он почему-то ждал их приезда прямо на дороге, а когда их машина остановилась, сделал пару шагов навстречу.
Пауль вылез первым, и зажмурился от яркого солнечного света. Воздух был пропитан запахом моря и сосновой смолы. Порывшись в рюкзаке, Ландерс вынул солнечные очки и надел на нос. Агент подошел почти вплотную и поздоровался по-английски.
— Labdien, — ответил Пауль по-латышски и улыбнулся.
Это было одно из немногих слов, которые он знал на этом языке, и надеялся вызывать ответную улыбку, но агент оставался совершенно серьезным. Он смотрел на Пауля сквозь прозрачные стекла очков почти бесцветными глазами со светлыми ресницами и молчал. К ним подошел Олли. Он поздоровался с агентом и с любопытством огляделся по сторонам. Водитель такси тем временем выгружал чемодан Пауля из багажника прямо на дорогу, при этом он так торопился, словно на пожар опаздывал.
—Тут всегда так тихо? — спросил Олли, обращаясь к агенту, и Пауль перевел взгляд с таксиста на Риделя.
—Да, всегда очень тихо, — подтвердил тот и протянул связку ключей.— Вот, тут ключи от дома, задних ворот, гаража и сарая. Все, как я говорил по телефону вашему менеджеру. Горничная приходит раз в три дня, садовник бывает раз в неделю. Если нужно, я попробую найти для вас повара, но не могу ничего обещать, — агент развел руками в стороны.— Высокий сезон, сами понимаете.
—Разберемся, — сказал Пауль и кивнул в сторону калитки. — Покажите нам комнаты и студию?
—Нет-нет, прошу меня извинить, но я должен бежать, — Агент как-то пугливо оглянулся на темную громаду дома, поправил очки и буквально вложил связку ключей в руку Паулю. — Там все, как и договаривались. Но если что-то не так, мой телефон у вас есть. Хорошего вам отдыха и до свидания.
Он еще раз бросил короткий взгляд на дом, а потом быстрыми шагами направился к припаркованной в тени сосен белой маленькой машинке. Олли и Пауль проводили его удивленными взглядами.
—Чего это он? — спросил Пауль, когда машина агента скрылась за поворотом.
—Не знаю, странный мужик, — Олли пожал плечами и, подхватив свою сумку, пошел к калитке. — Может, не любит нашу музыку, как знать. А может и правда куда опаздывает, мы же сильно задержались и он наверняка ждал нас тут пару часов.
Таксист тоже уже уехал, даже не дождавшись чаевых. Хотя, с таким сервисом, он вряд ли мог бы на них рассчитывать, дорогущий кожаный чемодан Пауля от Bric’s он так и бросил прямо посреди дороги, средняя сумка из того же комплекта стояла поверх него, а вот большой сумки не было. Именно из-за нее Пауль и Олли провели в аэропорту лишние полтора часа. Потеря багажа была обычным делом, но каждый раз, когда такое случалось, Пауль ощущал обиду и раздражение. Представитель авиакомпании, конечно же, обещала решить проблему и вернуть музыканту его вещи сегодня-завтра, но Пауль очень в этом сомневался. Он тяжело вздохнул, повесил маленькую сумку на руку, взял чемодан за выдвижную ручку и покатил за собой.
—А без повара будет голодно, — сказал Пауль нагоняя Олли. Его объемный чемодан буксовал колесиками по песку и Пауль подхватил его и понес над землей.
—Меньше есть будем и больше работать, — отозвался Олли и улыбнулся Паулю, а после толкнул калитку.
Та легко поддалась, и музыканты вошли в просторный внутренний двор.
—Ничего себе тут ботанический сад, — восхищенно сказал Пауль, и даже присвистнул от удивления.
Двор утопал в зелени и цветах, кругом журчали искусственные водопады и ручейки, благоухали кусты шиповника, над которыми деловито гудели шмели, вдоль забора стояли высокие цветы мальвы, раскрыв розовые бутоны навстречу солнцу, прямо под окнами дома, ярко-синими шарами, красовалась цветущая гортензия. Кроны кустарника растущего перед ведущими на террасу ступенями, были аккуратно выстрижены в форме кубов, а все деревья на участке имели форму пирамид. Теперь Паулю стало ясно для чего садовник приходит сюда каждую неделю, работы тут было полно.
Он еще раз с упоением огляделся по сторонам, поставил чемодан прямо на дорожку и, звеня ключами, пошел к крыльцу. Ему не терпелось попасть в дом и взглянуть на этот чудесный сад изнутри. Олли уже ждал у входа, и по выражению его лица Пауль видел, что Риделю тут тоже очень понравилось.
—Чур, я первый выбираю спальню, — сказал Пауль, открыв входную дверь. Не дожидаясь ответа Оливера, он проскользнул внутрь, и бегом направился к лестнице, ведущей на второй этаж.