– Почему ты думаешь, что я хочу уединиться с тобой?
– Потому что ты этого хочешь так же сильно, как я. Признайся в этом, и ты не пожалеешь.
Она засмеялась:
– Коля, ты просто сумасшедший. Вчера утром я знать не знала о твоем существовании, а сегодня ты просишь признаться тебе в любви.
Я тряхнул головой:
– Пока не в любви. Пока в желании. Но если ты дашь себе возможность разделить его со мной, думаю, я услышу и признание в любви.
Я взял ее руку в свою, повернул ладонью вверх, наклонился и поцеловал.
Сзади раздался смех. К нам подходили Лина и Алексей.
– А мы думали, что вы с Маретой скучаете тут без нас.
Я с неудовольствием выпустил руку Аси и кивнул на подошедших:
– Ну, что я тебе говорил? А сейчас появится Мелкумов, будет козырять тут перед вами. Нет, в следующий раз отдыхать уедем куда-нибудь на Камчатку или на острова Полинезии. Только там возможно настоящее уединение.
Мы поднялись на веранду кафе и заказали чебуреки с мясом и с сыром. Хозяин, молодой худощавый грек, принес нам ледяное нефильтрованное пиво, а девочкам – томатный сок. Марета от чебуреков отказалась, и мы попросили для нее яблочную слойку и молочный коктейль.
Лина и Марета принялись рассматривать ракушки и камешки. Ася молчала и нежно на них посматривала.
Алексей сказал:
– Не очень-то вы с сестрой похожи.
Ася улыбнулась:
– А мы с ней сводные сестры.
Тут удивился я:
– Это как?
Она вздохнула:
– У нас только папа один, а мамы разные. Моя родная мать умерла, когда мне не было и года, у нее был лейкоз. Хорошую няньку найти было тогда трудно, а папа всегда много работал и часто задерживался. А по соседству с папой на одной лестничной площадке незадолго до того поселился отставной военный с женой. Он был уже немолод, часто лежал в госпитале. После его смерти пожилая соседка осталась одна, дочь ее училась в Ленинграде, в мединституте. После того, как у меня сменилась очередная нянька, она пожалела нас с папой и взялась вести наше хозяйство. А потом папа познакомился с ее дочкой, это наша с Линкой мама. В прошлом году мы отмечали серебряную свадьбу.
– Значит, у тебя была мачеха? Не обижала?
Ася улыбнулась:
– Это в сказках мачехи злые. У нас так получилось, что я больше мамина дочка, а Линка, конечно, папина. Мама уверяет, что я в детстве очень хорошенькая была, и она меня сразу полюбила. А папа рассказал, что однажды вернулся с работы, а у меня в детской на диванчике девушка спит красоты необыкновенной со мной в обнимку. Это у меня температура была, и мама мне дала лекарство и укачивала, чтобы я уснула. Папа сел в кресло, и уснул нечаянно. Утром нас всех бабушка и застукала. А на свое пятилетие я получила самый лучший подарок в жизни: младшую сестренку.
Лина подошла к нам, обняла Асю сзади и сказала:
– У нас было хорошее детство. Наши родители объединили свои квартиры, в зале сломали перегородку, и после ремонта получилась огромная комната. Нами, конечно, занималась в основном бабушка, мама и папа работали. Зато по выходным родители принадлежали нам. У нас и сейчас хорошие квартиры, но я до сих пор жалею ту, в которой я выросла. Аська, помнишь наш тайник?
Ася кивнула:
– Дом был старый, еще до революции строился. Во время ремонта у нас в детской под подоконником нашли старый тайник, там ничего не было, но нам с Линой нравилось думать, что его использовали для хранения драгоценностей. Линка выпросила у бабушки кованую металлическую шкатулку и положила туда бабушкин веер слоновой кости, старинный театральный бинокль и иконку.
Лина вздохнула:
– А уезжали мы так стремительно, что о тайнике и не вспомнили. Жалко ужасно бабушкиных вещичек, у нее много всякого интересного было. Ее девичьи альбомы, старинные открытки, кружевные платочки.
Алексей достал из кармана бумажник, открыл боковое отделение и извлек оттуда небольшую темную металлическую пластинку на длинной цепочке. Он протянул ее девочкам и спросил:
– Не узнаете?
Ася близоруко поднесла пластинку к глазам, не веря себе, протянула ее Лине, и обе они завопили:
– Откуда она у тебя?!
Алексей задумчиво произнес, глядя на Лину:
– Вот тебе и теория вероятности, – он потянулся за сигаретой и продолжил: – В 94-м году я провел в вашей детской рождественскую ночь.
Ася сказала:
– Мы уехали еще в 92-м. Квартира была пустая?
Тут я прикинул кое-что и спросил:
– Так ты штурмовал Грозный той зимой?