– Я согласился слетать на это озеро. Я думал, ты составишь мне компанию.
– Я сказала, что хочу остаться в отеле. И подумала, что ты присоединишься ко мне.
– Дай мне прополоскать рот. Пожалуйста. Барбара чуть-чуть подвинулась.
– Мы поженились. Знаменательное событие в жизни каждого человека. Облетели полсвета, абсолютно не подготовившись к такому путешествию. Удивительное событие. Только для того, чтобы повидаться с твоим отцом. Тоже важное событие, только он почему-то никак не выкроит для него время. Вчера ты видел, как кого-то зарезали в туалете. Кровавое событие! А сегодня ты улетаешь от меня на озеро, о котором мы никогда не слышали, с человеком, которого мы практически не знаем!
– Ты теряешь чувство юмора?
– Когда ты угомонишься? Неужели ты не можешь хоть минуту посидеть спокойно?
– Ладно, я спущусь вниз и скажу Карру, что я не лечу. Мы посидим у бассейна.
Она навернула колпачок на тюбик с пастой, аккуратно положила тюбик на полочку. Повернулась к Флетчу.
– Нет. Ты полетишь, – и внезапно, сжав пальцы в кулачок, со всего маху ударила Флетча в живот, рядом с правой бедренной костью. – А это возьмешь с собой.
Флетч побагровел.
– Никто не бил меня в это место.
– Многое случается с нами впервые.
Флетч вышел из ванной.
– Теперь я не могу остаться.
– Прекрасный предлог.
– Другого нет. Увидимся за обедом.
ГЛАВА 18
– Как идет семейная жизнь? – Карр вырулил на проспект Гарри Туку.
В полуквартале от отеля «Норфолк», перед кольцевой развязкой, Флетч заметил полицейский участок.
– Между мужчинами и женщинами есть немалая разница, – ответил Флетч после долгой паузы.
– Да, – кивнул Карр, – есть. На эту тему сложены несколько миллионов песен. И с этим ничего не поделаешь. Не стоит придавать этому особого внимания. Жизнь-то у нас только одна, да и та не слишком длинная.
Он перешел на более высокую передачу.
– Ладно, вы, похоже, поняли, что мы с Барбарой поссорились.
Многие из мужчин, что шли вдоль дороги, были с детьми. На ветровое стекло упало несколько капель дождя.
– Надеюсь, Барбара всласть отдохнет у бассейна, – добавил Флетч.
– В Африке не принято сердиться на дождь, – покачал головой Карр. – Мы слегка уклонимся от маршрута. На ленч я хочу пригласить вас в рыбный ресторан на озере Туркана. О ресторане писать нечего. В отличие от бассейна, в котором вы предварительно выкупаетесь.
– Бассейна?
– Да, он вам запомнится.
– Да что можно писать о бассейне?
– Вы все увидите сами, – широко улыбнулся Карр.
Флетч глянул на книжку в мягкой обложке, лежащую на приборном щитке «лендровера». Жози Флетчер. «Убийство под шум прибоя». Повернулся к Карру.
– Вы читаете книги моей матери?
– Самый верный ее поклонник. Вы ее читали?
Флетч пролистал книгу.
– Откуда мне знать?
– Ваша мать, должно быть, очень благоразумная женщина.
– Благоразумная? – иногда Флетча изумляли эпитеты, посредством которых характеризовали его мать. Благоразумная. Наблюдательная. Не упускающая из виду такие мелочи, как неправильно поставленные часы или отсутствие собачьего лая. Практичная. Мудрая. Чего только не писали читатели ее романов.
– Да, она может заметить, что начался пожар. Но, скорее всего, закончит главу, а уж потом займется тушением огня.
Карр поерзал на водительском сиденье.
– Давно вы с ней виделись?
– В эту субботу. На моей свадьбе.
– И все-таки я полагаю, что она, без специального образования, выбрала нелегкую профессию, чтобы заработать на кусок хлеба себе и вам...
– Я это ценю, – Флетч бросил книжку на приборный щиток. – У нас состоялся долгий разговор. Я-таки заставил ее рассказать мне об отце. Его письмо побудило меня на решительные действия.
– Я вижу, – Карр откашлялся. – И что она вам сказала?
– Сказала, что любила его. Его исчезновение оставило ее в состоянии постоянного шока. С тех пор она пыталась разрешить эту загадку.
– Может, уровень писателя определяется универсальностью загадки, ответ на которую он ищет.
Флетч вытаращился на Карра.
– У пилота есть время поразмышлять, – продолжил Карр, словно объясняя предыдущую фразу. – Он постоянно витает в облаках. Почему человеческая жизнь принимает такие формы? Семья, друзья... Что это за институты, которые люди продолжают создавать, уничтожать, восстанавливать? Религии, нации, семьи, деловые предприятия, клубы... Для чего они? Жизнь уникальна, так как же может один человек сознательно отобрать ее у другого, какой бы ни была цель?
– Моя мать зарабатывала на жизнь детективными романами. В этом нет ничего загадочного. Они попали в пробку.