– Если не сможешь вернуться, позвони, – попросила Барбара.
ГЛАВА 24
– Итак, – начала Барбара.
– Итак, – откликнулся Флетч.
Они завтракали на веранде лорда Деламера.
– Мы в Найроби.
– Именно так.
– Наконец-то у нас медовый месяц.
– Плюс возможность выспаться в своей кровати. На противоположной стороне проспекта Гарри Туку просыпался Найробский университет. Студенты сновали взад-вперед в ярком солнечном свете.
– Долгая, нежная ночь. Десять часов на сон, пять – на еду и игры.
– Так много?
– Я засекала время.
– Я чувствую себя так, словно родился вновь, – Флетч развернул «Стандарт». – Хотя уши заложены, а из носа течет.
– В это утро я радуюсь тому, что мы поженились, – под столом нога Барбары прижалась к его ноге.
– Я тоже.
– Я боялась, что у тебя будет болеть живот.
– Он не болит. И не болел. Хотя синяк выглядит ужасно.
– Ну, не знаю. Мне кажется, он такой эротичный.
– Кто ж будет ругать плод своих трудов.
– Я тут ни при чем.
– Однако!
– Я знаю, что ни при чем. Ты на что-то наткнулся.
– Пусть так.
– Он выглядит, как гульфик, оттянутый вбок.
– Может, тебе переквалифицироваться в дизайнеры синяков?
– Потому-то боксерам запрещено бить ниже пояса?
– Судя по всему, их тренеры полагают сексуальным совсем не то, что ты.
– Я не знала, что это место у мужчин такое чувствительное.
– Если вы нас режете, разве из нас не течет кровь?
Им подали фрукты.
– Этим утром в газете нет ни слова об убийстве в аэропорту, – после ухода официанта Флетч подвел итог своим изысканиям.
– Ты рассказал об этом Карру?
– Да.
Пюре из ревеня, в меру подсахаренное, пришлось им по вкусу.
– И что он сказал?
– Согласился, что это серьезная проблема. «Ящик с камнями».
– Он понял, почему ты не обратился в полицию?
– Да. Я не могу провести всю жизнь в Кении, по очереди встречаясь с подозреваемыми в убийстве.
– И ты собираешься просто забыть о нем?
– Я не могу. Вдруг они решат повесить невиновного?
– Разве ты не можешь послать в полицию приметы преступника?
– Разумеется, могу. Белый мужчина среднего роста, с каштановыми волосами, усатый. В Кении таких мужчин, наверное, больше, чем зебр. Им придется каждую неделю вызывать меня к себе, а потом отправлять обратно. И я подозреваю, что они попросят меня задержаться – такими сладенькими, но твердыми голосами. А вот этого я позволить себе не могу. Карр ничего не предложил.
– Не можешь позволить... – Барбара откашлялась.
– Я уже думал об этом.
– Твой отец, надо отметить, не слишком любезен. Мы здесь уже третий день, а старший Флетчер все еще не соизволил лицезреть нас.
– Я обратил на это внимание. Впрочем, он оставил записку. Когда мы ездили в Тика.
– Да. В ней говорилось, что он еще заглянет к нам.
– Может, в его автомобиле спустило колесо.
– Я думаю, тебе лучше подойти к регистрационной стойке и узнать, оплачены ли наши счета.
– Я подумал, что сначала надо позавтракать.
– Сомневаюсь, что мы сможем вернуть большую часть денег, заплаченных отелю в Колорадо. Я бы на их месте нас наказала.
– Они, должно быть, привыкли к отмене свадебных путешествий.
А по проспекту Гарри Туку непрерывным потоком шли машины. Легковушки, такси, грузовики, привычные в любом городе, «лендроверы», увешанные запасными колесами, обшарпанные джипы, выглядевшие так, будто съезжали с гор не на колесах, а кувырком, какие-то непонятного вида машины, скорее всего, самодельные.
– Так чем мы сегодня займемся? – спросила Барбара. – При условии, что не придется переезжать в более дешевый отель.
Им подали яичницу, ветчину, гренки.
– Полагаю, я мог бы поискать отца. Он где-то здесь. А я любопытен.
– Вчера одна дама у бассейна рассказала мне о замечательных танцорах. Как же она их назвала?.. Бомас. Бомас харамби дансерз. Что-то в этом роде. Они выступают в десяти километрах отсюда. Рассказывают в танце удивительную историю о злом духе, вселившемся в молодую женщину, когда она и ее муж, путешествуя, уснули в лесу. Ее муж обратился к колдуну с просьбой избавить жену от злого духа. Колдун приходит и изгоняет его из тела женщины. Но каждый раз, когда колдун пытается приблизиться к злому духу, тот пугает помощников колдуна и мчится прочь. Все это рассказывается языком танца. Я бы хотела попасть сегодня на их представление.
Флетч наблюдал за Джумой, идущим по улице к отелю.
– И, поверишь ли, около Найроби есть зоопарк площадью сорок семь квадратных миль. Львы, жирафы, всякая прочая живность. Мы могли бы взять напрокат автомобиль, если ты сможешь привыкнуть к левостороннему движению.